Октябрь 1941. Варшавское шоссе

В личном составе бригады были представители 29 национальностей и народностей. Бригада была, в основном, укомплектована личным составом бывших 34-й и 48-й танковых дивизий, имевших к этому времени большой опыт борьбы с фашистами, в том числе и положительный. Например, в июле 1941 г. 48-я тд сумела сорвать закрытие Невельского котла вокруг советской 22-й армии, которую немцы планировали уничтожить. А затем эта дивизия освободила г. Великие Луки от того же 57 мк и 19-тд (с которыми им предстояло встретиться в октябре, уже на Варшавском шоссе), и удерживала город более месяца. Как вспоминал И. А. Вовченко (бывший командир отдельного разведбатальона 48-й тд, впоследствии – генерал-полковник танковых войск), фашисты этого корпуса тогда, как огня, боялись танкистов, называя их «шварцен тойфель» – черными дьяволами, из-за цвета комбинезонов. Многие бойцы и офицеры дивизии, оказавшиеся впоследствии в 17-й тбр, были представлены к наградам за те бои под Невелем и Великими Луками в июле-августе 1941 г. И вот в октябре им предстояла новая встреча с тем же противником…

Когда эшелоны 17-й тбр 6 октября проехали Малоярославец, направляясь к Калуге, они попали под бомбежку. Только благодаря умению машиниста, потерь удалось избежать. Танки были вынуждены разгружаться прямо на перегоне, у разъезда в 3-х км от Малоярославца. После этой аварийной выгрузки они своим ходом по шоссе добирались до ст. Мятлевская.

О прибытии бригады на Варшавское шоссе в своем письме в 1961 г. писал начальник штаба 17-й тбр Александр Спиридонович Кислицын: «…формирование закончилось, бригада погрузилась в три воинских эшелона и убыла из Владимира в сторону города Мценска. Ночью в пути наши эшелоны переадресовали и мы рано утром 6 октября разгрузились километра три не доезжая города Малоярославец. Немцы бомбили нас в пути, бомбили в ходе разгрузки, но все обошлось благополучно и части бригады расположились в небольших рощах под Малоярославцем. Вечером 6. X. я вытянул половину бригады на шоссе Малоярославец-Медынь-

Юхнов. Пошел липкий снег. Он нас маскировал и мы, часов в 8 вечера, начали марш к городу Медынь. Обстановка на фронте была чрезвычайной. Впереди нас и по бокам на большом расстоянии наших войск не было, и мы должны были, встретив немцев на пути в любом месте, остановить их, не пропустить к Москве. На 7.Х. в ночь, мы вышли в район 3–4 клм. западнее гор. Медынь и расположились по обе стороны шоссе в рощах и перелесках. Наша разведка 7. X. доложила мне, что немцы занимают гор. Юхнов…».

О первом дне 17-й тбр на Варшавском шоссе оставил свои воспоминания еще один участник событий – начальник связи 17-го танкового полка Михаил Иванович Мыциков.

К сожалению, как и во многих других мемуарных источниках, в его воспоминаниях иногда сбита хронология, а также искажены или придуманы некоторые фамилии. Так, он присвоил командиру 17-й тбр майору Н.Я. Клыпину имя и звание – полковник Троицкий, начальника штаба бригады подполковника А. С. Кислицына он назвал майором Юдиным, а командира 1-го танкового батальона капитана Т. С. Позолотина – капитаном Красильниковым и т. д. Также он часто упоминает в составе бригады танки КВ, которых, на самом деле, в октябре 1941 г. в бригаде еще не было. Они, действительно, должны были поступить в ходе формирования бригады в количестве 7 шт., но не успели прибыть из Челябинска к моменту отправки бригады на фронт, поэтому в последний момент были заменены семью танками Т-34.

Но его воспоминания, как участника событий, помогают точно представить, какой была обстановка и погода в те дни, а также приводят многие интересные подробности, которые обычно не отражаются в лаконичных воинских документах.

О прибытии к Малоярославцу М.И. Мыциков вспоминал так: «…Без остановки проехали Малоярославец…. Экипажи на ходу очищали снаряды от масла и набивали диски патронами.

Дождь прекратился, выглянуло солнце, и все вокруг преобразилось. Километр за километром мелькали по сторонам идиллические картины осенней природы. Не верилось, что неподалеку грохочет смертельная схватка и что через несколько часов каждому из нас придется вновь вплотную встретиться с огненным безумием войны. Но пока война была где-то вдали. Лишь в полдень над нами неожиданно повисла «рама» – самолет-разведчик «Фокке-Вульф-189». Стало ясно, что фронт уже близко: ведь этот самолет действовал только поблизости от передовой.

Вообще, все побывавшие на фронте знали, что после появления «рамы» жди неприятностей. И, действительно, не доехали мы километров двадцать пять до Медыни, как в воздухе появились вражеские бомбардировщики Ю-87. Они шли несколькими волнами по тридцать самолетов в группе. Наш эшелон находился в те минуты в открытом поле. Вдали виднелся небольшой разъезд, за которым начинался хвойный лес. Зенитных средств было мало, и фашисты беспрепятственно делали заход за заходом, сбрасывая на нас свой смертоносный груз. К счастью, прямых попаданий не было. Бомбы рвались по обе стороны пути, осыпая паровоз и платформы осколками и землей.