Олег Табаков

— Что сразу вспомнилось на вашем экзамене? Есть такая книга «Репетиция — любовь моя». Это не случайное название и не случайно оно вспомнилось. Сегодня здесь был такой момент совместной работы, когда вы могли признаться, что вам нравилось заниматься своим делом. Чувствовалось движение к результату. Чувствовалось, что вы увлечены процессом. Не только результатом, но и процессом. А это ключевой момент в русской театральной школе. Сегодня было вхождение для многих в новый мир, подробный детальный вход в культуру. И было интересно смотреть, как вы в первый раз так ударили вот сюда (показывает на сердце). Это произошло, когда вы пели стихи Окуджавы и Высоцкого, в эти минуты у вас было точное попадание в культурную среду, ситуацию, в нужный тон, на нужную эмоциональность. И ход был честный, открытый. Что еще сегодня было? То, что играли сегодня, — это все советская литература. Рощин, Шукшин, Астафьев — литература разная, многие ваши сверстники ее не знают. И не узнают! Отдайте себе в этом отчет! И какое огромное счастье, что вы в данный пласт русской культуры благодаря своим педагогам входите, то есть вы становитесь людьми культуры. То, что делают ваши педагоги, очень важный момент в формировании вас как деятелей культуры, без этого делать в театре нечего! Если вы не чувствуете культуру — туда ходить незачем. Многие произведения Виктора Астафьева звучали в моем исполнении на радио. Он близок моей душе, близок своей ответственностью за человека, ответственностью за все, что происходит сегодня в душе людей. Встречи с ним всегда поддерживали во мне веру, что у каждого на земле есть долг, обязанности перед людьми и миром.

Солженицын, Ахматова, Пастернак — вот мои университеты духа. Их произведения стали доступны только с наступлением в стране «оттепели», и лучшей поры журнала «Новый мир». Когда-то повесть «Один день Ивана Денисовича» разделила мою жизнь на две половины, перевернув душу и заставив переосмыслить происходящее со мною. И когда спустя десятилетия, в 2000 году, я записывал на радио повесть, я испытал странное ощущение и от смысла написанного Александром Исаевичем, и от опыта собственной души. А потом понял, какая мысль не дает мне покоя, — все было не зря. За прожитые минувшие десятилетия душа не умерла: то, что я любил, по-прежнему люблю, то, что ненавидел, — по-прежнему ненавижу. И плачу от того же, и смеюсь по тем же поводам. Поэтому для меня важно, что вы себя видите в этом сложном контексте смыслы.

Второй момент: авторы, которых вы взяли для работы, — очень разные театры. Астафьев — одно, Шукшин — совсем иное. По актерским задачам — методология одна, а по рисунку воплощения очень разные театры. Мне радостно, что вы это хорошо чувствуете. Удивительно, но, выбирая разные произведения, вы на глазах овладеваете театральным языком, богатством и неожиданностями этого языка. Поэтому думаю, что сегодня для меня открылся очень важный этап вашего обучения, в который вы вошли. Не случайно педагоги говорят сегодня, что вы стали больше общаться, разговаривать на одном профессиональном языке, что с вами стало интересно беседовать. Мне представляется это важным моментом в вашей профессиональной жизни и судьбе.

Важно и то, что вы начинаете с корневых, подлинных событий земли, на которой родились. Тут ведь еще срабатывает, наверное, шлейф той памяти, какая жила в народе, у ваших предков, когда вы на свет божий еще не появились. Вот отрывок из Шукшина. Ну, не жили исполнители ролей среди заведующих секциями и магазинами, заместителей директоров столовых и ресторанов. По сути, играли некий вымысел, много процессов жизни ни по социальному, ни по жизненному опыту вам не знакомо. А что интересно? В этом своем представлении ребята существовали в строгой логике человеческих поступков. По мотивации и желанию достичь цели были убедительны, и я подумал, смотри, как интересно, играли то, что совсем не имеет отношения к жизненному опыту исполнителей. Однако шаги на пути достижения результата были правильными. Что такое правильно? Правильно — это желание расположить к себе оппонента, добиться от него желаемого. И когда героиня понимает, что оппонент поддается, она идет дальше, в каком-то смысле заботясь о понимании и сочувствии. Если сейчас можно было бы приблизить волшебное зеркало и оно напомнило, какими два года назад вы пришли сюда, наверное, сильно бы удивились.

В силу моего суетливого положения сегодня не могу долго разговаривать. Я репетирую и как актер, и сегодня принимаю макет памятника Станиславскому и Немировичу, который не входит в планы государства, поэтому делаем все по своему усмотрению, а вечером спектакль. Короче! Очень напряженный момент у меня сейчас, и вы вовремя поспели со своим показом. Меня он, во всяком случае, обнадеживает. И хочется сказать, как всегда в таких случаях: не зря! Не зря вся эта затея случилась и продолжается.

Февраль 2013 года, первый спектакль со зрителями.