Оливер Твист

— Я такъ и подумалъ, когда вы вошли, — сказалъ Монксъ, подмтивъ гнвный взглядъ, который дама кинула въ сторону мужа при этихъ словахъ. — Тмъ лучше; мн удобне имть дло съ двумя людьми, когда я знаю, что у нихъ общіе интересы. Я говорю серьезно, — смотрите!

Онъ досталъ изъ бокового кармана парусинный кошелекъ и отсчитавъ двадцать пять золотыхъ, пододвинулъ ихъ къ мистриссъ Бембль.

— Ну, забирайте ихъ, — сказалъ онъ:- и когда утихнетъ этотъ проклятый раскатъ грома, который, я чувствую, сейчасъ грянетъ надъ крышей, то начните вашъ разсказъ.

Громъ, казалось, ударившій надъ самыми ихъ головами, прокатился и затихъ; Монксъ, поднявъ лицо, которымъ онъ передъ тмъ припалъ къ столу, нагнулся впередъ, чтобы лучше слышать то, что скажетъ женщина. Лица трехъ людей почти соприкоснулись, когда они нагнулись надъ столомъ. Слабоватые лучи фонаря, падавшіе прямо сверху, подчеркивали блдность и встревоженность ихъ лицъ, которыя на фон глубокаго сумрака казались зловщими призраками.

— Когда женщина, которую прозывали старой Салли, умирала, — начала кастелянша:- то-она и я были наедин.

— Никого не было больше? — спросилъ Монксъ такимъ же глухимъ шопотомъ. — Какой нибудь больной негодяйки или старой идіотки на сосдней постели? Никого, кто могъ бы услышать и догадаться?

— Ни души, — отвтила женщина:- мы были одн. Кром меня никто не стоялъ около нея, когда она испустила духъ.

— Хорошо, — сказалъ Монксъ, внимательно смотря на нее. — Продолжайте.

— Она говорила мн о молодой женщин, которая за нсколько лтъ передъ тмъ родила ребенка въ той самой комнат и на той самой кровати, на которой она теперь лежала умирающая.

— А! — произнесъ Монксъ трясущимися губами и оглянувшись черезъ плечо. — Чортъ возьми! Какъ иной разъ все сопоставляется!

— Ребенокъ былъ тотъ самый, котораго вчера вы называли вонъ ему, — продолжала она, небрежно кивнувъ въ сторону мужа. — Повитуха обокрала мать.

— Живую? — спросилъ Монксъ.

— Мертвую, — отвчала кастелянша, какъ будто содрогнувшись. — Она сняла съ еще неостывшаго тла ту вещь, которую умиравшая умоляла ее беречь ради ребенка.

— Она продала это? — вскричалъ Монксъ съ нетерпливымъ отчаяніемъ. — Продала? Гд? Когда? Кому? Давно ли?

— Съ трудомъ сообщивъ мн свой поступокъ, она откинулась на постель и умерла.

— И больше ничего не сказала? — воскликнулъ Монксъ, голосъ котораго, благодаря старанію говорить вполголоса звучалъ еще яростне. — Это ложь! Я не позволю съ собой шутить! Это не все, что она сказала! Да я вырву жизнь изъ васъ обоихъ, но узнаю, что сказала она!

— Она не произнесла больше ни слова, — продолжала кастелянша, повидимому ничуть не встревоженная (чего далеко нельзя было сказать про мистера Бембля) бшенствомъ страннаго человка:- но она вцпилась въ мое платье полузажатой рукой. Видя, что она мертва, я разжала ея пальцы: въ нихъ оказался грязный клочекъ бумаги…

— Содержавшій?… — произнесъ Монксъ, протягивая руку.

— Ничего не содержавшій, — отвтила женщина:- это была ломбардная квитанція.

— На какую вещь? — спросилъ Монксъ.

— Скажу въ свое время. Я думаю, что она нкоторое время хранила драгоцнность, разсчитывая найти ей лучшее примненіе, а затмъ заложила ее и сберегала кое какъ деньги, чтобы изъ года въ годъ уплачивать проценты и удержать вещь за собою, имя возможность выкупить ее, если представится случай. Но она такъ и не дождалась этого и, какъ я вамъ сказала, умерла съ истрепаннымъ и измятымъ клочкомъ бумаги въ рук. Черезъ два дня истекалъ срокъ. Я ршила тоже, что когда нибудь можетъ представиться счастливый случай, и выкупила вещь.

— Гд же она? — съ живостью спросилъ Монксъ.

— Вотъ, — отвтила она и, какъ бы радуясь избавленно отъ тягостнаго предмета, быстро бросила на столъ небольшой кошелекъ изъ козловой кожи, едва достаточный, чтобы вмстить часы; Монксъ схватилъ его и открылъ трясущимися руками. Внутри оказался маленькій золотой медальонъ, въ которомъ лежали два локона волосъ и простое обручальное кольцо, тоже изъ золота.

— На внутренней сторон его выгравировано слово «Агнеса», посл котораго оставлено пустое мсто для фамиліи, — сказала женщина:- потомъ слдуетъ число, указывающее приблизительно за годъ до рожденія ребенка — объ этомъ я справилась.

— И это все? — спросилъ Монксъ посл внимательнаго и нервнаго осмотра содержимаго кошелька.

— Все, — отвтила женщина…

Мистеръ Бембль перевелъ духъ, повидимому, радуясь, что дло покончено и не поднимается вопросъ объ отобраніи двадцати пяти фунтовъ, и теперь онъ осмлился даже вытереть потъ, безпрепятственно стекавшій по его носу во время предшествовавшаго разговора.

— Я ничего въ этой исторіи не знаю, кром того, о чемъ могу догадываться, — сказала его жена, обратившись къ Монксу посл короткаго молчанія:- и мн ничего не нужно знать — это безопасне. Но могу я вамъ задать два вопроса?

— Можете, — произнесъ Монксъ съ нкоторымъ удивленіемъ:- но отвчу ли я — это другой вопросъ.

— Что вмст составитъ три вопроса, — вставилъ шутливое словцо мистеръ Бембль.

— То ли это, что вы разсчитывали отъ меня получить? — спросила кастелянша.

— Да, — отвтилъ Монксъ. — Другой вопросъ?