ОНА.puzzles

Сегодня как очередной выпуск глянцевого журнала: все стильно, дорого, ароматно и пафосно, вокруг узнаваемые персонажи и килотонны звука. Глянцевый плен, в котором даже лица отдают глянцем. Да и лица эти, если присмотреться, одни и те же. Вроде бы и меняются, но, если присмотреться – те же. Так же и в отношениях: перевернул страницу – тоже самое «новое» лицо.

Я и сам не исключение. Я понимаю это.

Сдается мне, что мы все это понимаем, но решили, что уж лучше быть обрывком глянца, чем объявлением «дешево» в мятой газетенке, в которую завернут вареную колбасу или копченую рыбу.

О высокой литературе тут как-то не задумываешься. Там вообще сложная классификация по корешкам и размерам полки. Следующая ступень в эволюции, в следствии скрещивания спальных районов и стеклобетонных офисов в пределах Садового Кольца.

В данный момент, моя страница каким-то образом выбилась из общей массы таких же страниц. Словно кто-то так завернул журнал одной рукой, чтобы вторую руку подложить себе под голову. И я чувствую, что моя страница постепенно отрывается. Такие сейчас издания – надо держать обеими руками, иначе страницы отвалятся одна за другой. И после рекламы BMW на 68-й странице сразу попадаешь в интервью на 73-й, начало которого вместе с превью и личной информацией о новой глянцевой звезде на 70-й.

Я на 69-й флегматично разглядываю ритмично подпрыгивающий танцпол, давно потеряв нить довольно оживленного разговора за нашим столиком. Да и интерес, по всей видимости, потерял. Моя страница выпала, превратившись в мусор под ногами снующей туда-сюда публики.

Повинуясь желанию спасти свою матовую психику, чутко реагирующую на разноцветные всполохи лазерной комедии и на новые звуки, найденные ди-джеем, я оторвался от мягкого кресла и поднялся с места. Красавицы дружно обратили на меня свое внимание, при этом, одна подмигнула – видимо, определилась. Приятель повернулся ко мне и что-то спросил, но из-за громкой музыки вопрос долетел до меня в сложном для понимания цифровом формате, визуально продублированном губами. Но так как по губам я читать не умею, а заниматься расшифровкой долетевших до меня звуков нет ни сил, ни желания, то ответил на сколько мог мимическим подтверждением его слов, и, видимо, удачно, потому что после моей гримасы он понимающе кивнул. Что обозначал сморщенный мною нос я лично не знаю, но вот – поди ж ты! – на языке жестов это означает что-то такое, что привело нас к общему согласию.

Я пробираюсь сквозь толпу потных и угрюмокривляющихся тел и замечаю то, что раньше никогда не замечал – это толпа потных угрюмокривляющихся тел. И сразу осыпались внешний лоск и внутренняя сексуальность. Как если бы я достал страницу глянцевого журнала из постиранных брюк.

У входа удачно уворачиваюсь от парочки знакомых обитателей этого клуба и, спустя полминуты, плюхаюсь к себе в машину так, словно это жизненно важная точка по пути домой или просто check point, с которым я вполне успешно справился. Возможно, так сработало мое подсознание, давшее сигнал сознанию внешнему, чтобы я срочно валил, пока не случилась неизбежная катастрофа из-за утечки газа, и вот-вот простывший охранник в последний раз достанет из кармана легендарный Zippo с американским орлом на боку. Потом, разыскивая останки своих товарищей, я найду эту зажигалку и, повертев в руках, оставлю себе как напоминание о случившемся.

Такие вот мысли посещают, когда ищешь оправдание тому, что не хочешь остаться. Я даже уперся головой в руль, чтобы на корню задавить желание спасти тусующе-беснующуюся публику, оставшуюся в одном из лучших клубов Москвы, и не вызвать на всякий случай пожарную команду.

На всякий случай.

А вдруг?!

Я представил панику в этом обдолбанно-обкуренном глянцевом плену. Улыбнувшись своим фантазиям, откидываюсь на сидение и достаю сигареты. Закуриваю и в полной тишине пускаю плотные кольца дыма в лобовое стекло…

Все-таки странно мы устроены: желание что-то изменить встречает сопротивление страха сойти с заданной траектории, несмотря на то, что желание наше. Я только что покинул свою компанию, а что дальше – не знаю. Домой почему-то возвращаться неохота. Получится, что я сам собью алгоритм заданной мной программы, включенной моим же враньем о серьезной стрелке в полночь под Волоколамском.