ОНА.puzzles

Боимся заповедей, законов, кодексов и прочей церковно-юридической чепухи, лицемерно прячась за ними, когда ночь припрет к стенке и слезы сдавят горло.

Но вот в чем парадокс – Бога! Бога, просившего любить друг друга и пошедшего за это на Голгофу, мы не боимся, потому что душа – Его ипостась, а мы ей чуть-что затыкаем рот морально-волевым кляпом. У нас есть выбор – выбор встретить единственного или единственную и стать одним целым, одной плотью, прожить вместе столько сколько суждено, но счастливо, какие бы испытания не выпали на нашу долю, а после, обнявшись, явиться на Страшный Суд, зная, что Главную Заповедь сберегли в своем сердце и пронесли через все страдания. Но понять это здесь и сейчас не хватает решимости. И тогда затухает в памяти голос и стираются лица Предназначенных, и искры превращаются в пепел так и не став огнем…

Блондинка подошла к нам еще раз, типа, за сигаретами. Пока барменша отсчитывала сдачу, она, как бы между прочим, словно это и не она вовсе, чуть смущенно проговорила:

– Знаете, я через некоторое время собираюсь в Москву.

Барменша чертыхнулась, сбившись со счета и заново начала складывать на калькуляторе достоинства двух купюр. Шатенка приосанилась в ожидании моей реакции. Я понял намек.

– Может быть, я оставлю Вам свой телефон? Буду рад показать Вам пьяную Москву.

– Может быть… – убирая в сумочку сигареты, она достала из нее маленький блокнотик в изящном кожаном переплете, а на стойке тут же появилась шариковая ручка – улыбка милой барменши. – Диктуйте Ваши цифры.

Я продиктовал.

Она записала и вернула ручку на стойку – «спасибо».

Барменша забрала ручку и положила сдачу.

Блондинка забрала сдачу и ушла.

Я проводил ее взглядом и обратил внимание, что ее муж смотрит на нас.

– Он все видел, – подтвердила мои опасения шатенка. – Жалко.

– А что видел?

– Ну как ты ей что-то диктовал, а она записывала. Так что вряд ли ты дождешься ее звонка. Если только она цифры не запомнила.

Я представил их семейную сцену из-за записи в маленькой записной книжечке и мне стало неприятно от того, что женщина может из-за меня пострадать. Тупая ситуация, в которой я не знал, как поступить, тем более, официально оставаясь гостем в этом заведении, в частности, и в городе, вообще.

– Не грузись, – попробовала меня успокоить моя новая подруга. – Тут ты уже ничего не сделаешь, разве только масла в огонь… А так, они разок поругаются – полезно будет, а то, прям, какие-то слишком карамельные. – Я заметил, что супружеская чета направилась по направлению гардеробной. – Расстроился? Ну, хочешь я все-таки поеду с тобой, а?

– Не, не стоит. Так мы нарушим гармонию этого вечера.

– Интересная мысль. Ну, как хочешь, – девушка повернулась к стойке и, не разбавляя, одним глотком выпила приготовленную под «бум» текилу. – А хочешь я ей передам номер твоего телефона, если он этот все-таки вырвет?

– А вот это, действительно, интересная мысль! – согласился я и записал номер на бирдекеле из-под Tuborg.

Так для меня закончился тот вечер, а вечером следующего дня я вернулся в Москву.

Блондинка, имя которой я так и не узнал, не позвонила

Позвонила шатенка и мы неплохо провели время. Провожая ее в «Домодедово», я передал привет барменше в виде рецепта Black Russian, напомнив тот вечер. Девушка вдруг стала серьезной, поправила мне воротник и очень чувственно – как-то совсем не так, как на протяжении последних трех дней – поцеловала в губы.

– Ты чего?

– Это тебе от нее.

– От кого?

– Ты понял от кого.

Она прошла через «рамку» на досмотр, вновь разделив наши миры, так и не дав ответы на не заданные вопросы.

Я молча наблюдал за процессом предпосадочного контроля.

Когда формальности были закончены, девушка повернулась ко мне и помахала рукой, после чего, не оглядываясь, пошла на посадку, оставив на прощание тепло своих рук и нежный поцелуй Крайнего Севера.

Карамельные Звезды

реквием

Ты знаешь

Оказалось, просто

Увидеть в небе голубые звезды

Смотреть и молча наслаждаться

Огнём ночных иллюминаций

Из миллиардов выбрать ту

Что с неба сбросит нам мечту

Пожертвовав своим сияньем

Потухнет где-то в мирозданье

Потухнет

Не успев проститься

Оставит только след искристый

Встречи алмазной нитью связывают ткань разлуки, пробегая змейкой по душе, оставляя за собой шовчик, напоминающий, как бесценен этот узор, ложащийся на нашу жизнь, связавший две судьбы неразрывно и навсегда.

Возможно, разлука всего лишь сон.

Время – пепел, а разлука – сон.

Сон – территория, которую мы не в силах контролировать, хотя, порой, и нарушаем границы друг друга, но так редко, что, проснувшись в маленькой комнате с закрашенными окнами, не можем вспомнить – где мы?

Где эта комната?..

А ведь она может быть где угодно…

Где это мы?