Опальный маг. Маг с яростью дракона

– А ты? – задал вопрос насмешнику Нэдфилд, решив идти в противоположную сторону от того, что бы тот ни выбрал, так как общество маленького зелёного паскудника со скверным характером его прельщало ещё меньше, чем общество сумасшедшего дракона и его хозяина. Всю медитацию на еду испоганит же.

– С придурками, – Ясень метнул гневный взгляд на Пройдоху.

– Значит, я с Овгардом. Проныра, тоже пойдёшь с нами. У тебя язык подвешен, поможешь нам добиться аудиенции у принцессы. А дракон и поэт, значит, присоединяются к цирку Братьев Твердолобов и чапают на свой Север. Цирк – отличное прикрытие для безопасного путешествия, чтобы не привлекать лишнего внимания и не пугать мирное население целью своего путешествия. А если с пленником будут проблемы, помогут разобраться.

Братья только пожали мощными плечами: на север так на север. Если узник окажется слишком шебутным и будет слишком бузить – его можно и в морду шахматной доской приложить для успокоения.

3

На следующее утро путники разделились, как и решили накануне. Дракон с Пройдохой, Ясенем и братьями пошли далее на Север, а пузатый гоблин, Проныра и Овгард двинулись на Юго-восток.

Дракон, сверкая жёлтыми глазами и злобно ощерив пасть, с треском и шумом прокладывал дорогу через чащу леса, идя впереди отряда. Ясень с трубадуром с таким проводником были в безопасности от любых разбойников, никто в своём уме не решил бы спросить прикурить у дракона. Дикие звери тоже предпочитали обходить Лютого стороной, находя желание полакомиться дракониной если и заманчивым, то невыполнимым, а желания стать обедом дракона у них явно не было.

Сначала они шли размеренно, но с каждым днём дракон все ускорял и ускорял шаг, будил спутников всё раньше, привалы делал всё короче. Так что его спутники выбились из сил и перестали за ним успевать. Тогда Лютый закинул себе на спину трубадура с его гитарой, насмешника, братьев и понёсся во всю прыть через чащу на Север, не слишком разбирая дорогу. Где чаща была непроходима, или попадались мелкие речки, он совершал краткие перелёты, которые были больше похожи на прыжки огромной жабы. Ясень со страху сразу ретировался за пазуху трубадура, вцепившись лапками в редкие волоски на груди Пройдохи.

Через три часа такой бешеной скачки Ясень, трубадур и братья, отбив все задницы, кляли Лютого на чём свет стоит и предлагали умерить прыть или уже полететь нормально.

– Да что же ты творишь! Убить нас, благородных, удумал! – вопил Ясень, опасливо выглядывая из выреза рубахи, посерев от страха. – Сумасшедшая образина! Ай, мамочки, – увидев, что они несутся прямо по крутому спуску с пригорка в сторону плотных зарослей, он от ужаса закрыл лицо лапками и чуть не вывалился, но был вовремя пойман заботливым трубадуром за хвост.

Через полчаса дракон начал уставать, так как братья Твердолобы весили немало, и перешёл на неторопливый бег, высунув язык, затем уже и на шаг. А после и вовсе рухнул на землю мордой в пыль, закатив глаза. Всё же за столетия мирной сытой жизни он уже отвык от таких гонок, когда с Маргелиусом мог мчаться день и ночь напролёт без устали. Да и возраст сказывался.

Потирая зашибленные седалища, еле разгибая спины, члены маленького отряда, кряхтя, сползли на землю.

Ясень, как положено королевскому отпрыску, стонал и жаловался больше всех.

– Ты только не издохни, – заботливо пищал он, поднимая лапкой веко дракона. – А то гляди, чего удумал: сначала нас чуть не убил, а теперь сам подыхает. И кому же я предъявлю претензию в мировой суд за неумелое управление транспортным средством и моральный ущерб в виде отбитой задницы?

Тугодум молча встал, отошёл к недалеко текущему ручью, умылся, напился и набрав полный кувшин воды, подошёл и вылил его на голову дракона.

– Спасибо, – поблагодарил тот, переводя дух и поняв, что жить будет.

Пройдоха взял кувшин у Тугодума, напился и передал дальше по кругу. Сам прислонился к спине дракона и закурил трубку, благо не потерял её во время бешеной скачки. Достал гитару и начал настраивать.

– Ну и куда же мы так торопимся, силушек не жалея? – всплескивал лапками Ясень, усаживаясь на нос дракону, но, поймав его неласковый взгляд, ретировался на поиск ягодок и корешков на ужин.

– Мы должны поторопиться, – пожал крыльями дракон, взглядом вожделенно провожая колечки дыма, выпускаемые Пройдохой.

Трубадур вздохнул и протянул трубку дракону, тот осторожно взял лапой и глубоко затянулся.

– Вот именно, поторопиться! А не убиться! – возмутился Ясень, держащий две пригоршни малинок в обеих лапках и уже пришедший в себя настолько, что вернул себе нормальный цвет окраски и восстановил прежнее количество желчи.

– Извините, просто я очень нервничаю. Маргелиус не выходит на связь уже две недели. Мы же всё ближе к замку. Уже должна появиться, хотя бы с перерывами, магическая связь, а я совсем не чувствую присутствия герцога в своём разуме. Боюсь, что… мы, возможно, уже опоздали. А всё я виноват, что слишком долго думал – идти или не идти, – горестно простонал Лютый, ковыряя мощными когтями землю.