Опасное увлечение

— Я сказал стоять! — старший инспектор громко застонал, согнуться пополам от боли в раненой руке, но стойко держал револьвер. Очевидно, от шока или кровопотери у него начался бред.

— Отпустите, — тихо произнес Арджент, недвижный как камень.

— Никогда, — прохрипел тот, и без сознания рухнул на пол, орошая его кровью.

Арджент никогда даже не пытался объяснить, почему так поступил, но уходя, будто в озарении, дернул за шнурок у стола Терстона, вызывая слуг с нижнего этажа. Давая Морли шанс спастись.

А скользнув обратно во мрак, перемахнув забор и несясь к особняку Блэквелла, задыхаясь от перехватывающего горло отчаяния, Арджент знал, что для Милли единственный шанс на спасение — он.

Ледяной страх пронзил все его тело ощущением надвигающейся катастрофы, сгущавшейся в воздухе, который свистел в ушах и нашептывал ему, что он может не успеть.

Глава двадцать пятая

В доме Блэквелла царил хаос. Во дворе собралась дюжина привлеченных происшествием любопытных соседей. Один из них, пока Арджент с трудом проталкивался сквозь толпу зевак, открыл ворота. Кристофера угнетало безумное предчувствие неминуемой беды.

Пробираясь через главный холл к гостиной, он отбросил к стене двух человек.

«Милли», — выстукивало ее имя сердце, хотя, даже врываясь в комнату и лихорадочно оглядывая все лица, в глубине души он знал, что не найдет ее.

Фара прижимала к груди всхлипывающего Якоба, поглаживая его по волосам, и тихие слезы катились по бледным от волнения щекам. Изможденная Джемма, орошая слезами платьице ребенка, укачивала капризничавшую дочь Блэквелла. Бледный шотландец-мажордом Блэквелла Мердок сидел в углу, держа бутылку лучшего Рейвенкрофта, а его любовник Грегори Таллоу зажимал кровоточащую рану на его теле.

— Где она? — проревел Арджент.

— Арджент! — раздался откуда-то из-за спины холодный, мрачный голос Блэквелла, сочувственно положившего ему на плечо руку.

В приступе отчаяния Арджент обернулся к Блэквеллу и оттолкнул того к дальней стене, изо всех сил стараясь не заорать.

— Где Милли? — выдавил из себя Арджент.

Блэквелл поднял руку, останавливая приближающихся мужчин, поднимающих оружие.

— Это дело пары минут. Я уже собираю людей, чтобы найти ее, Доршоу похитил ее в Гайд-парке. Он не мог далеко уйти.

Сдерживая крик, Арджент отступил пару шагов, схватился за волосы, а затем кинулся вперед и отвесил Блэквеллу молниеносный хук в челюсть.

— Как ты мог ее упустить?

Он снова повернулся, но кто-то схватил его за запястье. Он отбросил ублюдка, бросился на Дориана, но на нем повисли сразу двое, по одному за каждой руке. Третий, которого он только что оттолкнул, сзади схватил его за шею.

Чудовищная лапища могла принадлежать только Фрэнку Уолтерсу, одному из самых здоровых парней, знаменитому кроткому великану, не крепкому умом после тюремных побоев.

Другой человек Блэквелла схватил Арджента за корпус. И все же потребовались все силы, чтобы Арджент не разорвал Черное Сердце из Бен-Мора на клочки.

В свое время Арджент сам помог обучить этих людей, эту армию преступного мира, и еще никогда в жизни так сильно об этом не жалел.

— У вас была только одна задача, — крикнул он, — охранять ее жизнь. Какого черта она оказалась в парке?

— Это я виноват, Арджент, — пробурчал Мердок в седую бороду. — Я не видел, как он подобрался ко мне, пока он чуть не зарезал меня. Я не уберег твою женщину. Мне чертовски жаль.

— Ему нужен врач, — пробормотал Таллоу. — Он теряет слишком много крови.

— За ним послали, — сказала Фара.

Дориан тронул свою разбитую и кровоточащую губу, и его изуродованное лицо исказила мерзкая насмешка.

— Ты за это ответишь, — поклялся он, но затем глянул мимо Арджента на жену, и нечто вроде понимания осветило его суровое лицо. — Но сначала мы вернем твою женщину.

— Если с ней что-нибудь случится, клянусь богом, я…

— Прекратите, вы все! — приказала из дальнего угла Фара. — Вы расстраиваете детей.

— Это из-за меня! — прорвался сквозь бас мужчин тонкий мальчишеский голос.

По деревянному полу застучали маленькие ножки, и перед Арджентом стал Якоб в запотевших от слез очках и с красным пятнами от горя и страха на лице. Ребенок бросился к нему, тонкими руками обнял его и оросил слезами рубашку.

— Это все я, мистер Арджент, это моя вина. — Мальчик перевел дыхание, и лишь потом смог продолжить. — Я хотел вам помочь. Хотел применить то, чему вы меня научили, чтобы она была в безопасности. Я… я взял нож и побежал искать вас.

В душе Арджента что-то сжалось, и он снова попытался освободиться от хватки своих стражей.

Блэквелл кивнул им, и Арджента отпустили. Арджент стал на колени, маленькие руки обняли его шею, и Якоб уткнулся в него и разрыдался.

— Он причинит ей боль, и это моя вина, — плакал ребенок. — Я не могу ее потерять. Она моя мама. Я люблю ее. Я хочу ее вернуть. Простите, меня, простите, мне очень жаль.