Опасный министр

Я чувствую, как в кармане джинсов Ярослава вибрирует телефон. Он достает его, смотрит в экран и спрашивает:

— Ты не против, если на обеде к нам присоединится Ира?

Глава 45

На мгновение я впадаю в ступор.

— Просто она сейчас мне написала, что через пару часов будет в том ресторане, в который я планировал сводить тебя, — поясняет. — Ну раз мы окажемся там вместе, то не сидеть же за разными столами.

Сказать, что я не хочу обедать с Самойловой, — это ничего не сказать. Она мне категорически не нравится. У нее на лбу написано, что она отъявленная стерва, каких поискать. Это во-первых. А во-вторых, у нас с Ярославом вообще-то свидание.

— Кхм, мы вроде как планировали провести этот день только вдвоем… Мы можем пойти пообедать в другое место.

Яр разряжает обстановку легким смехом.

— Да брось, Ира не кусается. А я буду в твоем распоряжении весь остаток дня и всю ночь.

Он снова опускает взгляд в телефон и быстро печатает. Наверное, ответ Самойловой.

— Подожди, но ведь она тогда о нас узнает… — предпринимаю последнюю попытку его остановить.

— Ира уже про нас знает, — отвечает, продолжая печатать.

От этих слов я цепенею.

— Как знает!? Откуда!?

— Я ей сказал.

— А если она кому-то разболтает!?

— Не разболтает.

— Откуда ты знаешь?

— Я ей доверяю. Нам пора выходить.

Ярослав берет меня за руку и ведет к выходу из вагона. Мое настроение стремится к нулю. Свидание уже не свидание, к тому же к нам присоединится не кто-нибудь, а противная Самойлова.

Чайный рынок оказывается чем-то типа торгового центра с павильонами. Ярослав прекрасно ориентируется в коридорах, которые больше похожи на лабиринт. Мы долго идем, пока наконец-то не заходим в один из павильонов, где на встречу нам встает со стула пожилой китаец. Они с Ярославом обнимаются, обмениваясь приветствиями на китайском. В павильон заходит молодая китаянка и тоже вступает в разговор.

— У нас сейчас будет дегустация в виде чайной церемонии. Садись, — он кивает мне на табуретку у невысокого столика.

Я послушно опускаюсь на стул, Яр садится рядом, продолжая трындеть на китайском. Это… необычно. Девушка ставит на столик перед нами деревянный поднос с поддоном, а на нем раскладывает глиняный заварник, большую фарфоровую ложку, две небольшие кружки и две рюмки. Затем на газовую горелку ставит прозрачный стеклянный чайник, полный воды.

Китаец что-то говорит Ярославу.

— С какого чая начнем? — переводит он мне.

— А какой есть?

— Любой. Черный, красный, зеленый, белый, с различными добавками…

— Мне все равно, — вздыхаю.

Не знаю, что Ярослав отвечает. Китаянка открывает одну из больших банок с чаем, которые в ряд стоят на полке, черпает оттуда листья деревянной ложкой и насыпает их в фарфоровую. Когда вода в прозрачном чайнике закипает, она заливает ею глиняный заварник до краев и накрывает его крышкой. Выжидает несколько десятков секунд и сливает всю воду в отдельную пиалу.

— У китайцев считается, что перед тем, как заварить чай, заварник нужно прогреть, — поясняет мне на ухо Ярослав.

— Ясно.

Затем в пустой и прогретый заварник девушка насыпает чайные листья из фарфоровой ложки. Снова заполняет кипятком до самых краев, накрывает крышкой и выливает чай в ту же пиалу, в которую до этого слила кипяток. После этого китаянка разливает из этой пиалы чай в глиняные рюмки, закрывает их сверху кружками, переворачивает и выливает в поддон.

— Китайцы считают, что первую заварку пить нельзя, — снова поясняет мне Ярослав.

— Понятно.

Затем китаянка проделывает всю эту процедуру еще раз, но уже не выливает чай из кружек, а дает их нам.

— Это красный чай, — говорит мне Никольский.

Делаю глоток.

— Не понимаю, чем он отличается от черного, — бурчу. — И не понимаю, зачем все эти манипуляции. Почему нельзя просто залить листья кипятком и разлить по кружкам?

— Потому что это чайная церемония.

— И что? Зачем она вообще нужна?

— Ты ничего не понимаешь в чае.

Скашиваю на Никольского взгляд. Он с видом истинного ценителя смакует напиток и с довольным видом что-то говорит китайцу.

Ну да, куда уж мне до Ярослава.

Это все, наверное, длится часа полтора, а то и два. После красного чая китаянка меняет посуду на подносе и начинает проделывать все то же самое с черным чаем, белым, зеленым, молочным улуном, зеленым с жасмином…

— Устала? — участливо интересуется Ярослав.

— Мне кажется, я напилась чая на всю оставшуюся жизнь. Где тут туалет? — спрашиваю без лишней скромности.

— По коридору направо.

Я вылезаю из-за стола и ухожу в указанном направлении. Возвращаться в павильон я не спешу. Такое ощущение, что Никольский решил скупить весь магазин. Во время этой так называемой церемонии он мне пояснил, что заказ на чай ему сделала сестра. Мол, она очень любит, а сама в Китае не бывает, поэтому он во время каждой поездки закупается для нее.

Когда я прихожу обратно, Яр наконец-то уже отсчитывает юани. Судя по тому, как китаец с ним раскланивается, Никольский ему сделал если не месячную аренду, то, как минимум, недельную.

— Почему ты без настроения? — Яр обнимает меня за плечи, когда мы выходим на улицу.

— Нет, все в порядке.