Операция «Анастасия»

Несмотря на то, что Глеб, выбирая жизненную дорогу, отнюдь не намеревался стать преемником Шерлока Холмса, кое-что из профессионального арсенала великого сыщика ему, несомненно, пригодилось.

Незадолго до того, как братишка грузин передал ему звуковое письмо от Князя, Глеб уже ощутил всей шкурой, что жизнь его висит на волоске, что невидимые кукловоды, навязавшие ему роль обреченного живца, готовы вынести бывшему разведчику окончательный приговор. Как бы то ни было, он в любом случае должен был без промедления от них оторваться и кануть на дно. Так что долгожданное письмо от Князя подоспело как нельзя более кстати.

Перебрав в голове несколько вариантов, Глеб очень скоро пришел к выводу, что для того, чтобы выжить, Катаргин Глеб Александрович неизбежно должен был умереть. А поскольку смерть дело серьезное, то и организовать все необходимо было соответствующим образом.

Не слишком оригинальный, но вполне убедительный сценарий созрел у него незамедлительно, и Глеб, не откладывая, поспешил поделиться своими соображениями с Батей.

Выслушав его, старый разведчик недоверчиво покачал головой и задумчиво произнес:

— Опасное дело затеваешь, сынок… Очень опасное…

Но зная Глеба, старик прекрасно понимал, что пытаться отговорить его было, в сущности, бесполезно.

— Потому и пришел я, Батя, — твердо произнес Глеб. — Помощь мне нужна… Одним словом, это для меня дело чести…

Старик помолчал, свесив седую голову на грудь. Но Глеб знал, что Батя со всех сторон обдумывает его просьбу.

— Воля твоя… — вздохнул наконец Федор Степанович и, встретив настойчивый взгляд Глеба, с печальной улыбкой добавил: — А за то, что пришел, душевное тебе спасибо… — В глазах его блеснули слезы.

За долгую бессонную ночь они детально обсудили подробности предстоящего спектакля, в успехе которого Глеб отныне не сомневался. Ведь зритель, он же и противник, был не на шутку серьезный, и малейшая оплошность способна была все погубить. Давно отрешенный от подобных дел, Батя незаметно загорелся прежним азартом. Тщательно взвесив все за и против, старик высказал Глебу несколько дельных советов и обещал переговорить со своим надежным человеком в ФСБ. И хотя тот работал в совершенно другом отделе, можно было не сомневаться, что с его помощью у Глеба будет верная крыша и вся необходимая информация.

— Я хорошо знаю Кудимова, — сказал напоследок Батя. — Человек старой закалки. Как бронепоезд, в любом деле будет переть напролом, пока не добьется своего…

— Вот и славно, — загадочно усмехнулся Глеб. — Пусть себе прет! А мы его на полном ходу — и под откос…

На прощание они крепко обнялись и от всего сердца, как родные, расцеловались.

— Береги себя, сынок… — пряча глаза, глухо произнес Федор Степанович. — Если с тобой чего случится, нам со старухой больно будет… Очень больно…

— Будем жить, Батя… — дрогнувшим от волнения голосом глухо ответил Глеб. — Где наша не пропадала!

Глядя друг другу в глаза, оба, как могли, старались не думать, что, возможно, видятся на этой земле в последний раз.

Еще одним человеком, которого Глеб без опасения мог посвятить в свои планы и получить необходимую техническую помощь, был, конечно, Серега. Встретиться с ним наедине, так чтобы «хвост» ничего не заподозрил, оказалось очень и очень непросто. Но Глеб блестяще справился и с этой задачей. В своем новом деле Серега был уже изрядный специалист. Кроме того, в случае непредвиденных осложнений, он вполне мог бы прикрывать Глеба, сам при этом оставаясь незамеченным. На том и договорились.

И уж вовсе неоценимую помощь оказал Глебу грузин. Перед тем, как исчезнуть из Москвы, он оставил ему свою машину и передал в полное распоряжение новый, еще не «засвеченный» коттедж одного из своих многочисленных друзей, который неплохо проводил время за границей. Именно в этом коттедже Глеб надеялся безопасно отсидеться в первые дни после своей «смерти», а затем уж приступить к делу. Вскоре все разнообразные хитроумные аксессуары его будущей роли были тщательно приготовлены, и Глебу оставалось лишь получить новые документы да сделать последний шаг. Или попросту говоря, умереть.

В назначенный день и час он покинул свою обжитую квартирку на «Сходненской», почти не сомневаясь, что вернуться туда ему уже не суждено.

Едва Глеб вырулил на оживленную улицу, как верные наружники тотчас решительно сели ему не хвост. Бедолаги — своими выходками он за последнее время изрядно их доконал. Главное, чтобы они не получили приказа замочить его именно сегодня. Помимо того, что Глеб теперь вовсе не собирался в мир иной, ему было бы искренне жаль не исполнить главную роль в том весьма занимательном спектакле, который он с таким трудом подготовил. Судя по всему, роль эта должна была стать его лебединой песней. И Глеб с нетерпением ожидал своего выхода.