Операция «Яростный полдень»

– А я скажу, что экономика России выросла ВСЕГО на пять процентов, – парировал президент. – И произошло это в основном за счет того, что мы за Вратами обмениваем устаревшее оружие со складов мобхранения и изделия наших заводов не на расписки или хрустящие зеленые бумажки, а на слитки звонкого металла, пополняющие наши золотовалютные резервы. Часть этой увеличившейся денежной массы мы вкладываем в прорывную науку, часть идет на социальные нужды и инфраструктуру, а часть выдаем на расширение высокотехнологического производства в виде точечных льготных кредитов. И занимаются этим мои, а не твои люди. Твои Орешкин с Силуановым способны только на то, чтобы писать длиннющие программы, которые никогда не будут выполнены, да давать в долг мировому гегемону под три процента годовых и тут же брать кредиты у частных банков для покрытия текущих расходов под десять-двенадцать процентов. Когда о таком услышал Виссарионыч, он покрутил пальцем у виска и посоветовал без особых церемоний расстрелять всех, кто причастен к этой афере века, а непричастных загнать куда-нибудь на Колыму.

– Так, значит, ты все-таки подпал под влияние этого усатого тирана и маньяка… – простонал премьер, – и решил снова вернуть Россию на прежние, «социалистические» рельсы…

– Да ничего подобного я не решил, – тихо ответил Президент. – Нельзя два раза войти в одну и ту же реку, особенно если знать, чем этот эксперимент закончится. Или такой конец социализма, как у нас, необязателен, но над этим вопросом голову ломать уже не мне. Зато в нашей стране капитализм должен быть с человеческим лицом, а не так, как сейчас – когда ничтожное меньшинство жиреет даже в кризис, а большинство затягивает пояса. То, что в России творилось в девяностые, повториться ни за что не должно. «Они не вписались в рынок», «денег нет, но вы держитесь» и «государство не просило вас рожать» – это, Дима, неправильные слова, которые нельзя произносить в России. У нас по конституции все же «демократическое и социальное государство», ты не забыл? А это значит, что наш народ – не холопы, не быдло, а граждане, которые наняли нас с тобой для защиты их интересов. Тем более их нельзя произносить сейчас, когда наши люди по ту сторону Врат сражаются с германским фашизмом. Власть там им кажется честнее, небо голубее, а жирные коты, если они и есть, не тычут людям в лицо своими роскошными особняками, яхтами и частными самолетами.

– Ну вот, – вздохнул премьер, – опять…

– Не опять, а снова, – назидательно сказал президент и в голосе его прозвучали нотки арктического холода, – любимого тобой мелкого бизнеса при сталинском социализме горстями на каждом углу. Кустари-одиночки, артели, кооперативы и прочие формы самоорганизации предпринимательского сообщества, пережитки ленинского НЭПа. Я узнавал – это их потом строитель коммунизма Хрущев под ноль унасекомил вместе с подсобными крестьянскими хозяйствами, а при прежнем советском вожде они обеспечивали до четверти ВВП. То, что рухнуло в девяносто первом году, на социализм «по Сталину» было похоже не больше, чем лягушка на крокодила. Но это не значит, что мы сейчас должны делать революцию, хотя некоторым и очень хочется. В наших условиях любое потрясение – хоть справа, хоть слева – будет смертельно опасно, а потому – что выросло, то выросло, мы можем эту предпринимательскую поросль только стричь и пропалывать от откровенных бандитов.

– Но почему же, если ты не собираешься ничего особенного менять, ты меня отправляешь в отставку? – недоумевающе тоном произнес премьер. – Я учту свои ошибки, исправлюсь – и все снова будет так, как прежде…

– Не будет, – жестко ответил президент. – Ты мне, Дима, еще за подставу с пенсионной реформой не ответил. Я что перед выборами народу обещал – рост всеобщего благосостояния! А дал что – увеличение возраста выхода на пенсию! Это что, равноценная замена? А все из-за того, что, не сумев добиться роста экономики, твои люди, Дима, решили позатыкать свои дыры за счет народа. А еще я вам очень «благодарен» за налоговый маневр в нефтяной отрасли, который аукнулся нам ростом внутренних цен на все сразу и безобразнейшим скандалом с Белоруссией. Или безумная помешанность твоей команды на так называемых иностранных инвестициях при полном игнорировании внутренних источников финансирования. В результате мы имеем значительный отток капитала, вызванный репатриацией прибылей, осуществляемой иностранными инвесторами, которых крайне любят так милые тебе либеральные экономисты. Все прибыли, которые эти люди получают в нашей стране, они тут же выводят за рубеж. А нам с этого какое счастье?

– Но так делают все! – воскликнул премьер.