Операция «Яростный полдень»

– Да нет уж, – усмехнулся президент, – погоди. Прямо сейчас преждевременно. Через несколько дней произойдет одно эпохальное событие, после которого я выступлю с внеочередным обращением к Федеральному Собранию, в котором обрисую цели и задачи государства на предстоящем этапе исторического развития и попрошу отойти в сторону всех, кто не чувствует в себе сил браться за эту работу. Вот тогда ты и возьмешь самоотвод, а я назначу тебя на промежуточную должность – например, в Совет Безопасности. Такой вариант тебя устроит?

Премьер, пока еще номинально занимающий этот пост, кивнул – и вопрос был решен.

26 июля 1942 года, Третий рейх, Бавария, резиденция Гитлера «Бергхоф».

Известие о полном окружении групп армий «Север» (в Курляндском котле) и «Центр» (в Минском котле) привело Гитлера в состоянии, близкое к паническому оцепенению. Сценарий конца, который они однажды чисто теоретически обсуждали с Гейдрихом после его возвращения «с того света», всего через полгода стал для Гитлера ужасающей реальностью. Общее трехкратное превосходство большевиков, эшелонирующих свои силы таким образом, что одна треть действующей армии находится в резерве, пополняется и готовится к новым сражениям, а две трети непрерывно, используя двукратное численное превосходство, давят на растрепанный и теряющий боеспособность вермахт. Но двукратное превосходство – это в общем. На направлениях главных ударов это оно становится десятикратным, а с учетом подвижных соединений «марсиан», вспарывающих оборону будто опасной бритвой от паха до горла, это число становится равным бесконечности.

Год назад вермахт и панцерваффе делали что хотели с неуклюжими и медлительными полчищами большевиков; теперь же картина изменилась с точностью до наоборот: Красная Армия наносит стремительные рассекающие удары подвижными соединениями ужасающей пробивной мощи, а германская армия способна лишь вяло обороняться и героически погибать. Ожесточенное сражение за Варшаву, разгоревшееся в первых числах третьей декады июля, к настоящему времени уже почти угасло и подернулось пеплом. Там, в четырехстах километрах от внутреннего фронта окружения Минского котла дотла сгорели немногочисленные резервы, которые германское командование сумело наскрести для деблокирования остатков группы армий «Центр». Основная ярость боев пришлась на двадцать второе – двадцать четвертое число, после чего ярость сражения стала утихать, поскольку немецкому командованию стало нечего бросать в пылающую топку.

Дело решило яростное сопротивление первого польского корпуса, прямо в ходе боев развертываемого в новое Войско Польское, поддерживающее поляков большое количество большевистских панцеров и тяжелых самоходных орудий, а также сразу две дивизии «марсиан», подразделения которых мелкими группами действовали в польско-советских боевых порядках. В ходе Варшавского сражения, спасая свою столицу от второго вторжения германцев, польские солдаты совершали чудеса массового героизма, а на замену погибшим у тыловых учреждений формируемого Войска Польского выстраивались длинные очереди добровольцев, желающих встать в строй вместо погибших в бою героев. Весь этот потенциал, в нашем прошлом бесполезно сгоревший в пламени Варшавского восстания, на этот раз был полностью мобилизован для отпора врагу.

К этому же моменту полностью закончилось люфтваффе, в полном составе брошенное на поддержку этого истерического рывка. Последние «юнкерсы», «хейнкели» и «мессершмитты» были как на полигоне расстреляны средствами ПВО из будущего, а за пределами воздушного пространства Варшавы на них в большом количестве наваливались большевистские «суперкрысы» (ЛА-5ФН) и «ассасины» (Як-3П), перелетевшие вслед за наступающими наземными частями на аэродромы на правом берегу Вислы. Самолеты марсиан в воздухе над Варшавой почти не встречались: в основном они наносили удары по шоссейным дорогам и железнодорожным узлам, причиняя тяжелые потери перебрасываемым к фронту германским частям еще до того, как те вступят в соприкосновение с противником.

За минувший год с большевистскими ВВС произошла та же ужасающая метаморфоза, что и с наземной армией. Желторотые птенцы в относительно безопасных условиях обрели боевой опыт и стали опытными асами и твердыми середняками, и самолеты, на которых они шли в бой, теперь по всем статьям превосходили несчастные мессершмитты. И самое главное, что управлялись действия советской авиации не как попало, а с применением самых современных технологий, с барражирующих позади фронта воздушных командных пунктов и самолетов-радаров, а также через развитую сеть постов ВНОС[28]. Зато с люфтваффе все было наоборот – его кадровый довоенный состав выгорел дотла, и теперь в кабинах сидели недавние выпускники летных школ, а авианаводчики в передовых частях оказались почти бесполезны, поскольку над полем боя по большей части висел туман радиопомех.