Орангутан и Ваучер (сборник)

Приехав в Москву за покупками, он не мог устроиться в гостиницу и решил обратиться в кооператив по устройству гостей столицы. В регистратуре кооператива было много желающих получить койку хотя бы на одни сутки, и очередь растянулась далеко – аж на улицу. Митька и беломорину не успел докурить, как вдруг на бульваре появилась нарядная дама в кожаных брюках и долго разглядывала очередь.

– Наверное, всю ночь стоите? – неожиданно поинтересовалась она, подойдя к Митьке.

– Я? – удивился он.

– Да-да! Вы…

– Стоим, гражданочка. Скажите, пожалуйста, где бы перекусить поблизости?

Женщина ответила не сразу.

– Эх, вы! Такой симпатичный, а не можете устроиться. Идемте ко мне. Я вас хоть чаем напою…

– Не! Не! Большое спасибо… Не дай Бог очередь прозевать.

Но женщина проявила настойчивость.

– Что вы стесняетесь?.. Ведь я в доме напротив живу. Очередь из моего окна как на ладони. Судя по всему, вы издалека приехали?

– Да, – сказал он. – Из Усть-Муму Архангельской губернии.

– Бедненький… Видно, не спали всю ночь?

И Митька пошел. То ли такой уж характер у него был общительный, то ли устал он дьявольски…

Чего только не было в московской квартире! Он даже крякнул от удивления. Японский телевизор был с шестнадцатью каналами.

А такого крохотного телефона, висевшего на пышной груди хозяйки, Митька вообще никогда не видел.

– Вот это да! – не мог он сдержать восторга. – Аппаратик-то без проводов! Можно потрогать?

– Пожалуйста, – неожиданно кокетливо предложила дама, слегка приподняв и без того пышную грудь. – Только давайте познакомимся сначала, меня зовут Варвара Борисовна.

– А меня Митька, извините, Дмитрий Аввакумович.

– Очень приятно, Дмитрий Аввакумович. Присаживайтесь.

– Неудобно как-то…

– Сначала неудобно, а потом за уши не оттащишь! У меня ведь порнуха есть…

– Чего?

– Порнуха, говорю, есть. Суперновинка.

– Вот это да! Прямо в квартире?

– А где ж еще?!

– Ну и ну! Интересно… Вот бы после дороги похвастаться! Интересно, откуда у вас пар берется?

– Не смешите… Так сразу и хвастаться… А может, я не люблю, когда сразу… – Варвара Борисовна кокетливо подмигнула.

– О чем вы?

– Вот именно… Только с условием: никому ни слова. Даже в Усть-Муму.

– Да что вы! Иначе паломничество начнется…

– Тогда мойте руки с мылом и живей.

– Куда живей?

– За стол, – Варвара Борисовна, к немалому удивлению, достала из холодильника бутылку импортного коньяка, ловко раскупорила.

– Для начала на брудершафт и салат из кукумарии…

– Ни-ни… Я только чаю… Ежели вы так гостеприимны, то я рассчитаюсь потом… и за парнуху рассчитаюсь…

– Вам есть чем рассчитаться. С такой породой не пропадете. У вас там озон, брусника и опять же «муму».

– Варвара Борисовна, я вас сразу хотел спросить, но как-то растерялся от редкого предложения…

– Может, выпьем сначала?

– Потом, потом! Я вот что хотел узнать: где вы веники сушите?

– Ха-ха-ха! Вот выпейте, тогда скажу.

– Может, я недопонимаю чего-то? У нас парнухой баню зовут.

– Ха-ха! Ну, утешьте хозяйку, давайте хоть за знакомство!

– Разве только за знакомство.

Они выпили, и Варвара Борисовна вдруг сотворила такое, что Митьку сразу бросило в пот. Она включила «видешник», и музыка ударила не только по ушам, но по заднему месту, потому что динамики были вмонтированы в сидения кресел, и жуткий рок потряс помещение.

– Порнуха – это прежде всего секс! – взволнованно, с какой-то блаженной дрожью пояснила Варвара Борисовна. – А секс – это самое приятное ощущение, если ты не бесстрастный человек. Один поэт сказал:

Изо всего того, чем люди дышат,

что не дает качнуться и упасть,есть красота – она из благ всех выше!И выше красоты лишь страсть!

– Еще налить?

Митька молчал. Между тем по телевизору прокручивался видеофильм на иностранном языке: в центре огромной ратушной площади глава какого-то непонятного государства произносил увлекательные речи… А потом сел в длинную легковую машину, в которой находились представительные и упитанные дамы, и тут началось такое, от чего Митьке действительно стало жарко, как в бане: дамы сняли с себя дорогие наряды с огромными плечиками, потом нижнее белье и вдруг оказались такими худенькими, что без труда поместились на коленях у главы.

«Интересно, что дальше будет?» – взволнованно размышлял Митька, забыв про веники и чай.

Между тем обнаженные дамы остервенело раздевали главу государства и вытворяли с ним такое, что у Митьки покраснели сначала уши, потом лицо.

Но когда дамы стали одновременно сожительствовать с главой, издавая выкрики и стоны, словно эстрадные певицы, Митька не выдержал.

– Извините, уважаемая, – не глядя в глаза Варваре Борисовне, спросил он, – зачем это снято и к чему, простите за выражение, такая групповая случка? Конечно, все это необычно, но ведь фигуры у них безобразные, и на самом деле все происходит не так.

– Чего? – опешила Варвара Борисовна.

– Ведь они с виду неглупые люди, а выглядят, как дистрофики. Вот наши женки из Усть-Муму хоть и не занимаются сожительством, а выглядят лучше.