Орден Небесного клинка (СИ)

Руперт и Мари прошли по следам к монолиту. Из-за каменной глыбы выскочил Филипп, он неистово вращал своим клинком, со свистом рассекая холодный воздух. Бардо и Свивер бросились в стороны, попытались обойти врага с двух сторон. Сваринно лишь ускорил вращение и начал бить шире. Он рычал и скалился на своих врагов. Мари взвизгнула, как дикая кошка, сделав ложный выпад. Филипп отвлёкся. Руперт скакнул вперёд и рубанул. Из бедра Сваринно брызнула кровь.

«Ошибись ещё разок. Умоляю, ошибись!».

Филипп яростно зарычал и начал отступать. Он отходил к аллее, не переставая держать врагов на дистанции. Пятился, каждым взмахом отпугивая Мари и Рупа. Бардо скакнула влево. Филипп отвлёкся, и Руперт пошёл в лобовую атаку. Сваринно перехватился пошире и парировал. И снова. И опять!..

Мари вскочила на низкую дубовую ветку и ударила сверху вниз. Филипп отпрыгнул в сторону и потерял равновесие…

«Сейчас!».

Свивер вильнул клинком и обогнул фальшгарду. Рубанул! Пальцы Сваринно отскочили от рикассо. Филипп вскрикнул, зарычал и уцелевшей рукой толкнул фламберг вперёд, рассекая правое плечо Рупа.

«Открылся!».

— Мари! — крикнул Свивер, роняя кригсмессер.

Бардо прыгнула вперёд, подсела и яростно взвизгнула, уколов на выпаде. Клинок прошёл по диагонали сквозь шею Филиппа, металл скрипнул о кость, и остриё вышло под левым ухом.

— Вам… — изо рта Сваринно брызнул пучок крови, — ма…

Руперт наконец схватился за плечо, когда почувствовал стекавшую по руке кровь. Мари выдернула шпагу. Из сквозной раны Филиппа хлынули два багряных фонтана. В свете луны снег под ним словно окрасился в чёрный. Глядя на звёздное небо, Сваринно качнулся и упал на спину. Фламберг лежал под слоем снега.

— Наконец-то… — выдохнул Свивер.

Мари помогла Руперту, остановив кровь своим шарфом. Порез получился глубиной в два пальца. И он был изрезан внутри. Вдвоём они дошли до лодки, где достали из рюкзака вату и бинты, которыми заткнули и плотно обмотали рану. Переведя дух, они вернулись в замок. Филипп явно не просто так предлагал заглянуть в книгу.

Бардо присела перед томом и, пока Руперт осматривал помещение, перелистнула несколько страниц.

— Филипп был прав… — на лице Мари отражалось замешательство. — Филипп всё это время был прав, а… они — нет!

Её плечи задрожали, она приложила руку к лицу… Раздался громкий, яркий и мелодичный смех. Он был чистым, как ручей, искренним, как дитя и звонким, словно клинок. Не переставая смеяться, она вышла из комнаты и направилась вниз по лестнице. Свивер в ступоре глядел ей в след.

_________________________________________________

«Они проиграли! — смаковала Мари. — Они проиграли!».

Она спотыкалась, но продолжала хихикать. У неё уже заболели скулы, но смех так и лился из её… сердца.

Мари наклонившись пролезла под воротами, миновала солдатские укрепления, прошла по лесной тропинке и вышла на берег.

Стоял штиль, снег уже давно перестал, и в водной глади отражались звёзды и лунный свет. Мари достала из купленной лодки свой рюкзак. Закинула его в рыбацкую плоскодонку, отвязала её от камня, и, толкнув, запрыгнула. Она взялась за вёсла и направила лодку подальше от острова.

Мари перестала грести, когда из виду пропало дно. Она проверила глубину веслом и, глядя в тёмную воду, поднялась на ноги.

Мари отстегнула свою шпагу от портупеи и взяла обеими руками:

Никса, пора и нам с тобой проститься.

Мне больше ты уже не пригодишься,

Достаточно сразили мы врагов.

Настало время твоих крепких снов.

Мари вытянула правую руку, держа шпагу остриём вниз. Она мягко улыбнулась клинку и отпустила его. Никса рассекла водную гладь и, издав краткий всплеск, навсегда скрылась во тьме.

Мари села и взялась за вёсла.

_________________________________________________

Проводив Бардо взглядом, Руперт присел перед книгой. Сперва он взглянул на обложку — её составил его прямой родственник! Руп открыл самое начало тома и увидел семейное древо, начинавшееся с круга, подписанного, как «Родители Роланда». От них расходились две основные ветви: «Роланд» и его брат «Вильям». От легендарного героя шли сразу четыре ветви, которые множество раз делились и образовывали бoльшую часть древа. Ближе к его верхушке подписи уже имели отличающиеся фамилии, но некоторые всё ещё походили звучанием на «Сварийский». От Вильяма отходила лишь одна ветвь, выделенная кругом с подписью «Ромашка». К ней был привязан круг «Де'Баргу», а уже от него тянулась узенькая веточка, оканчивавшаяся людьми с фамилиями «Бардо». Помимо имени и фамилии, в каждом кругу имелась отметка, обозначающая посвящённую этому человеку страницу. Руп отыскал запись о Ромашке и Де'Баргу.

Бенджамин Свивер писал: