Оригинал

Ерин замер, уставившись невидящими глазами прямо на Грегордиана, вздохнул облегченно и открыл рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, сознание отказывалось удерживаться слишком долго, и он снова безжизненно обвис.

Да какие, к чертям, сведения, когда мальчишка прямо на глазах истекает кровью и готов умереть в любой момент! Они что, в упор этого не видят?

— Разве не лучше ему сейчас помолчать, пока мы окажем ему медицинскую помощь? — вмешалась я, возмущенная тем, что, кажется, как раз этого делать никто не собирался. — Неужели все не может подождать хотя бы до того момента, пока из Ерина не извлекут вот эту жуть!

— Если вытащить копье, откроется новое кровотечение, и мой сын может мгновенно умереть, Эдна, — глухо возразил мне Алево, не глядя в мою сторону. — Пока копье на месте, он продержится дольше.

— Ты не можешь знать это точно! Ты не доктор!

— Я воин, Эдна, и видел достаточно ран, чтобы знать, что ждет Ерина в ближайшие часы.

— И что теперь? — меня прямо потряхивать начало. — Вы вытащите из него информацию и что потом? Дадите умереть? Ради бога, Алево, это же твой сын!

— Эдна! Ты вмешиваешься в то, о чем не имеешь понятия! — попытался одернуть меня деспот, но я в гневе махнула рукой, не собираясь молчать.

— Думаешь, я забыл об этом, женщина?! — рявкнул на меня асраи. — Но он не только мой сын, но и юный воин, присягнувший служить архонту Приграничья! И я горжусь тем, что он постарался выполнить приказ нашего архонта любой ценой! Но если ты по-прежнему станешь мешать, его отвага окажется напрасной!

— Сильно поможет твоя гордость, если он умрет на твоих руках? — Мне захотелось ударить себя за безжалостные слова, но вся эта ситуация с Ерином выглядела для меня еще более жестокой.

— Эдна, иди в спальню! — зарычал на меня Грегордиан.

— Нет! — уперлась я. — Я никуда не уйду, пока этому ребенку не окажут хоть какую-то помощь! Потом наказывай, запирай меня обратно, но не раньше!

Естественно, это откровенная дерзость с моей стороны — требовать чего-либо, да и вообще больше похоже на поведение истеричной бабы, сующейся туда, куда не следует, и деспоту ничего не стоит дать мне хорошего пинка за неповиновение, проявленное при таких обстоятельствах, в прямом или переносном смысле. Объяснить позже, почему для меня прямо сейчас так важно, чтобы сын Алево выжил, я не смогла бы и самой себе. Но внутри будто пробудился гигантский монстр с непомерными защитными инстинктами, направленными сейчас целиком и полностью на этого мелкого голубого парнишку.

— Я отдал тебе приказ! — надавил на меня деспот.

— И я ему, безусловно, подчинюсь. Но только тогда, когда здесь появится врач, лекарь, целитель, да похрен как это у вас зовется, главное, чтобы Ерина начали лечить немедленно!

— Ты разве не поняла меня сразу, упрямая? — угрожающе шагнул ко мне Грегордиан, но я и не подумала попятиться. — У фейри нет целителей или врачей! Богиня даровала нам собственную силу исцеления, и близко не сравнимую с ничтожной человеческой регенерацией! Если кто-то не может выздороветь с ее помощью, значит его судьба умереть! Поэтому ты не увидишь среди нас слабых, хронически больных или калек!

— Ваша богиня дура и стерва! Все ее гребаные дары — с изъяном или откровенная издевка! — набычилась я в ответ, желая врасти в пол ногами, но не сдвинуться.

— Эдна! — Грегордиан решил избавиться от меня, просто развернув и толкнув в сторону спальни, но я отказалась повиноваться и, извернувшись, стала обходить его по дуге.

— Не эднай мне! — огрызнулась, встав так, чтобы Алево с Ерином оказались между нами. — Если никому у вас не принято оказывать помощь, то зачем же ты меня столько раз шарахал этой своей искрой и спасал? Почему не оставил как есть и не посмотрел — авось и сама выкарабкаюсь?

— Мы не станем обсуждать это сейчас! Убирайся! — и Грегордиан ткнул пальцем в сторону спальни.

— Нет, станем! Сделай для Ерина то, что делал для меня! — шагнув ближе, я заглянула в лицо Алево, который будто и не слышал нас и стоял неподвижно, не сводя глаз с измученного сына. — Почему ты не попросишь его об этом! Ты служишь ему верой и правдой, твой сын пострадал, добывая информацию для него! Попроси его помочь! Проси, черт возьми, он тебе должен!

— Я бы стоял сейчас перед моим архонтом на коленях и умолял, Эдна, если бы это было возможно, — глухо и отрешенно ответил асраи.

— Но почему? — я, сжав кулаки, с упреком посмотрела на Грегордиана. — Тебе что, жалко?

— Я не могу поделиться искрой с кем-то своего пола, Эдна! — снова повысил голос деспот, обжигая меня гневным взглядом. — Если бы мог, думаешь, не сделал бы это для Ерина и без всяких просьб?

Ну, хорошо, мне немного стыдно, и я извинюсь, но только потом.

— Еще одно долбаное условие — издевка от вашей замечательной богини? — Грегордиан не ответил, только больше помрачнел, подтверждая мою догадку. — Но ты сам мне как-то говорил, что нет ничего невозможного!

С тяжелым вздохом Алево опустился на пол, устраивая сына на коленях.

— Есть способ, — тихо проговорил он. — Возможна передача через женщину.