Оригинал

— Я… — Прямо плакать захотелось от выражения искренних огорчения и досады, отразившихся в чертах Грегордиана. Боже, Аня, только ты, наверное, могла бы испортить нечто действительно хорошее, происходящее в эту минуту, мыслями о чем-то недостижимом. Мужчина, нет даже не просто мужчина, а сам деспот Грегордиан решил наглотаться какой-то дряни только потому, что ему важно, чтобы ты была удовлетворена и довольна, и это с его-то характером! Он и хотел дать тебе это что-то из ряда вон, отказав себе в возможности получить ответное удовольствие, а ты вместо того, чтобы оценить это по достоинству, отправилась в мысленный экскурс по волнам своего самолюбия, которому, похоже, сколько ни предложи, все будет мало! Очень сомневаюсь, что архонт Приграничья за всю свою жизнь делал для кого-то то, что совершил над собой для тебя. Но нет же, тебе подавай еще больше исключительности! Долбаная ненасытная жадина! Вот теперь как хочешь объясняй своему мужчине, что творится в твоей дурной голове, да так, чтобы не оттолкнуть его!

— Грегордиан, погоди секундочку! — зачастила я, захватывая его лицо между своими ладонями и заглядывая в глаза нашкодившей кошкой. — Прости меня, пожалуйста! Я хочу тебя, очень-очень сильно, так, что даже дышать трудно, но вот так — не хочу!

Аня, да ты чертов гений общения! Конечно, теперь ему все станет понятно!

Раздраженно фыркнув, деспот повалился обратно на спину и сильно потер лоб между бровями.

— Я хочу, но не хочу. Женщина, как мне понять тебя? — ворчливо спросил он.

— Очень просто. — Ага, давай-ка объясни то, чего и сама полностью не обмозговала. — Я желаю тебя любым доступным образом. Причем всегда. Но мне просто поперек горла идея использовать тебя как какую-то секс-игрушку, так, словно ты не живое существо со своими желаниями и потребностями, а предмет, обязанный служить для моего ублажения.

Деспот прищурился и, не отрываясь, изучающе смотрел мне в глаза, и я, не моргая, уставилась в ответ, нервно покусывая нижнюю губу и мучительно размышляя, достаточно ли я сказала и стоит ли попытаться еще, рискуя, между прочим, сделать все только хуже. Уголок рта на поврежденной половине его лица дернулся вниз, потом вверх, будто не решив до конца, какую эмоцию отразить, но спустя секунду Грегордиан все же расплылся в откровенно-греховной ухмылке.

— Секс-игрушка, говоришь, Эдна? — проурчал он похотливым котом и, стремительно сграбастав мои ягодицы своими широкими ладонями, легко приподнял и перетащил так, что мои колени оказались по обеим сторонам его головы, и самую мою интимную часть от его лица отделяла лишь тонкая ткань собравшегося на талии платья. — Раз тебя настолько это смущает, значит, я избавлю тебя от этого дискомфорта.

Снова ухмыльнувшись так угрожающе похотливо, что у меня мышцы бедер мелко задрожали от возбуждения, он дернул подол, укрываясь с головой и добираясь до моей уже мокрой, пронзаемой нарастающими спазмами предвкушения плоти.

— Приказываю тебе прекратить думать о всякой ерунде и немедленно кончить мне в рот, Эдна! — прорычал он по-настоящему повелительным тоном, и, спасибо высшим силам всех миров, этим, словно по волшебству, освободил мой разум вообще от каких-либо мыслей. И мое истосковавшееся по нему тело по достоинству оценило эту свободу, его бесстыдно лижущий и сосущий рот и агрессивный ритм вторгающихся пальцев. Грегордиан сказал «немедленно»? Не могу утверждать достоверно, но, кажется, я идеально исполнила приказание моего деспота, крича, ругаясь и содрогаясь так, что если бы Грегордиан не схватил мои бедра мертвой хваткой, то слетела бы с него моментально. Повалившись вперед, я оперлась на трясущиеся руки. Но это не остановило моего деспота, и он продолжил нападки на мое естество, несмотря на мой скулеж и мольбы дать хоть минуту передышки.

— Еще раз! — не сжалился он и чуть сжал еще невыносимо чувствительный и пульсирующий клитор зубами, щелкая по нему языком, и я заколотила ладонью по полу от невыносимой остроты ощущений, и не отдавая отчета тому, что вылетает из моего рта в этом момент.

Грегордиан хочет еще один мой оргазм, и он его получит, несмотря на то, что мне самой это кажется в эту секунду невозможным. Да ради Бога, он доказывал мне, насколько я ошибаюсь в своих способностях получать удовольствие, уже столько раз! Понимая, что сопротивление бессмысленно, сдернула проклятую ткань, нуждаясь в том, чтобы видеть, как он заставит меня снова шагнуть за грань. И, столкнувшись с его взглядом, уже не смогла вырваться. В его глазах, в огромных провалах расширенных зрачков — вот где было обладание в самом чистейшем виде. Пальцы и рот моего деспота трахали меня, но его глаза имели меня всю, полностью, одновременно везде и без остатка. И это сводило с ума в сотни раз мощнее, чем самый порочный контакт плоти. Всхлипывая и задыхаясь, я все смотрела и смотрела, пока сознание не заволокло пеленой очередного мучительно-долгого финального безумия. Но успела заметить огонь чисто мужского торжества, вспыхнувший в жестких серых глазах Грегордиана. Он и секс-игрушка? Ты это серьезно, Аня?