Орудия Ночи. Жестокие игры богов

– Мы почти всех перебили. Вдова приказала пленных не брать, потому что, возможно, в этом бою и настанет переломный момент. Мы не брали – ни рыцарей, ни дворян.

Бернардин усадил Аарона в свое кресло и велел Эскамероле принести еду и питье.

Мальчик с жадностью набросился на угощение и с набитым ртом продолжал рассказ, перечисляя имена павших арнгендских рыцарей. Выходило так, что в этот список попала вся высшая знать Арнгенда.

– Пленных не брали, – повторил мальчишка. – Вдова очень ловко их заманила. Они ничего не подозревали до самого конца, а потом мы начали их убивать. Возле брода все было усыпано телами. Они ехали по звериной тропе – хотели сзади нас отрезать, чтобы мы не смогли сбежать в Коннек. Но Вдова знала их замыслы. Она всегда знает. И потому велела нам укрыться и караулить. А потом мы как пальнули из четырех фальконетов по лошадям. Такая паника поднялась – думаю, сотни три сразу полегло. И тогда все наши, кто умел с луком управляться или с арбалетом, начали стрелять по этой свалке. Даже самые гордые рыцари стреляли. Из Правосудных никто против приказа Вдовы не пойдет.

– Сколько было арнгендцев? – спросил брат Свечка.

Мальчишка, конечно, уже навоображал себе, но войско точно явилось немалое, раз в нем ехало столько важных вельмож.

– Вы скажете, что я вру, но было их не меньше тысячи человек.

– Предводитель Войска Праведных в Сумрачных горах с помощью фальконетов расправился с противником, во много раз превосходящим его числом, и без тех преимуществ, о которых упоминал Аарон, – заметил Бернардин.

– А сколько было вас? – спросила Сочия. – Пушек сколько? И где вы их раздобыли?

– Нас было триста восемьдесят шесть человек. И четыре фальконета, которые мы захватили в замке в Артриже.

– Я что-то запутался, – пожаловался Свечка. – Где этот Артриж? И когда Кедла успела его захватить?

– Не знаю, – пожала плечами Сочия. – Мне же больше не дозволяется ее навещать.

– Это не все, – вмешался Бернардин. – Самое важное он пока не сказал.

Свечка понял: вот сейчас мальчишка сообщит ту страшную новость, которую так долго вез.

– Аарон, что еще ты должен нам передать? – спросила Сочия.

– Врагов мы убили больше тысячи. Столько их и было, честное слово. А наших полегло тридцать семь.

– Аарон!

– Графиня, они схватили Вдову! – выпалил мальчик и расплакался. – Пошел снег. Все топтали его, получилась настоящая каша, да еще столько крови. Она возглавила атаку против остатков арнгендских сил. Их и было-то не больше сотни – остальные убиты или бежали. Ее конь поскользнулся на этой каше, она не успела выскочить из седла, и он придавил ее и сломал ей ногу. Арнгендцами командовал Стефан Блейский – настоящий громила. Он схватил Вдову, перекинул через седло и ускакал. Мы не смогли его догнать. Засел в замке в Арнжери, а с ним и остальные уцелевшие. Грозится теперь ей отомстить.

– В Конгрегации, должно быть, все с пеной у рта клянутся устроить над ней судилище, – прорычал Бернардин.

Свечка кивнул. Представление получится великолепное.

– Мы его предупредили: если навредит ей, заплатит не только сам, но и вся его кровная родня, – сказал Аарон.

Совершенный не находил слов. Он уже давно ожидал чего-то подобного, готовил себя к таким новостям, но его все равно охватил ужас. Так бывает, когда многострадальный отец наконец покоряется воле Ночи.

– Бернардин, собирайте отряд… – начала было Сочия.

– Нет.

– Что-что?

– Бесполезно. Все закончится задолго до того, как мы сумеем что-либо предпринять. Быть может, все уже кончено. Аарон д’Фитак, сколько ты сюда скакал?

– Шесть с лишним дней. Мчался как мог.

– Видите, графиня? Уже неделя прошла. Сколько уйдет, чтобы собрать людей, снабдить их продовольствием, да еще добраться до Арнжери? А сколько потребуется Менандской ведьме, чтобы снарядить войско и отправить его нам навстречу? Вся кампания Правосудных целиком держалась на том, что их не могли застать там, где рассчитывали.

Сочия отреагировала очень бурно, но потом все же осознала, что Бернардин прав.

– Но я не могу просто так тут сидеть и ничего не делать.

– Можете и должны. Ради Антье и Коннека.

– Что?

Бернардин говорил что-то странное. Свечка его слова услышал, но, потрясенный несчастьем с Кедлой, не обратил на них внимания.

Правый висок старика пронзила острая боль. На мгновение он испугался, что это конец и отпущенные ему дни закончились. Добрый Господь, верно, решил отправить своего заблудшего совершенного в новое путешествие на колесе жизни.

– Сочия, – выдохнул он, – я ведь тебя предупреждал, что так и будет.

– Да. Радуйтесь теперь. Аарон, можете еще что-нибудь рассказать? Снова разобьете мне сердце? Нет? Тогда ступайте. Отоспитесь. Если нужно, можете хоть неделю проспать. Эскамерола, иди сюда. Подслушивала?

– Нет, графиня. – Красная как рак кузина Кедлы вошла в комнату. – Прошу вас! Я просто хотела узнать, как там сестра.

Эскамеролу трясло как в лихорадке. Она не любила быть в центре внимания.

– Ну, теперь узнала. Вести мрачные. Уложи Аарона где-нибудь, а потом приходи ко мне в покои. И Гилеметту прихвати. Ни словечка никому о том, что тут услышала. Ясно?

– Ясно, госпожа.