Оружие Вёльвы

Она ощутила, как Эйрик придвигается к ней, обнимает и прижимается сзади – так плотно, что между их телами не осталось ни малейшего промежутка. Слова были излишни – кое-что другое ясно сказало ей, что он готов. От волнения сердце Снефрид билось так, что отдавалось во всем теле, но она больше не смела его отталкивать. Она была настоящей вирд-коной, но в своей человеческой сущности – молодая одинокая женщина, оторванная от родного края, от всего, что дает человеку безопасность, – целиком зависела от Эйрика, в настоящем и будущем, и он об этом знал. Эйрик не мог проникнуть во все ее тайны, но имел верный способ почувствовать свою полную власть над нею.

Его рука медленно и уверенно подняла ее подол, скользнула под него и поползла по бедру вверх, чтобы снова обнять, но уже под рубашкой. Когда он стал целовать ее в шею, от этих поцелуев и от щекочущих касаний бороды ее влечение наконец отодвинуло робость, и Снефрид перевернулась на спину. Теперь, выведав о ней всю правду, Эйрик больше не позволит ей увиливать, и лучше ей узнать его сейчас, пока никакого высшего духа в нем нет и все происходит тихо, будто между мужем и женой.

Он взял вину Ульвара на себя и тем самым сильно обязал ее. А ведь в это время он на нее сердился.

Эйрик наклонился и поцеловал ее в губы; его язык сразу решительно вторгся в ее рот, подтверждая, что отступать он больше не намерен. Снефрид расслабилась и обняла его, сомкнула руки на его спине. Раз уж непреклонная воля Фрейи и нити судьбы привели ее в постель конунгов Свеаланда, вдвоем с законным наследником этого рода, она не станет притворяться мертвой, пытаясь сохранить ту прежнюю Снефрид, которая не решилась бы на такое.

Глава 5

Бьёрн конунг не с таким пренебрежением отнесся к вестям Вегарда, как хотел показать. На следующее утро он спросил, пока Хольти одевал его:

– А что, этот, с разбойничьей рожей, еще здесь?

– Ммм, нет, конунг. – Хольти немного подумал. – Больше я его за весь день вчера не видел.

– Скорее всего, рыжий ублюдок держит при себе женщину для постели. Но было умно разведать вернее, кто она такая.

– Это было бы мудро, конунг.

– Но правду просто так никто не скажет. Поезжай опять в это бабье гнездо. Перескажи им эти новости. Пусть спросят своих духов, может ли молодая бабенка быть вирд-коной или это все враки. Скажи им – пусть получше спросят духов! – Бьёрн начал сердиться. – Их там десять баб, а как дошло до дела, толку от них не больше, чем от курятника! Зазвали рыжего ублюдка сюда, да только не знали, что у него десять кораблей, а не пять! Я им велел сгубить его, а они чуть не сгубили меня! И вот он захватил Кунгсгорд – почему они его не остановили? Где их «боевые оковы»? Я шлю им подарки, а что взамен? Скажим им – если он продвинется еще хоть на шаг, они от меня больше ни зернышка не увидят!

– Конунг, ты меня просто пу… порадовал необычайно! – Хольти был даже несколько ошарашен этим потоком брани. – Я, разумеется, передам твои речи слово в слово, а после этого весьма может быть, эти женщины так раз… расстроятся, что оборвут твою нить, и мы с тобой оглянуться не успеем, как очутимся в Валгалле!

– Нам-то будет там хорошо, в Валгалле! – проворчал конунг, пытаясь понять, не угрожает ли ему собственный раб. – А вот это все я на кого брошу? Мой сын – тюфяк и тряпка, ему только и заботы, чтобы никто о нем не сказал дурного слова! Мой внук – болван, только и годный, что бренчать на лире! Какие из них выйдут конунги?

– Никакие. Если ты умрешь, Медвежий Эйрик сразу займет и Уппсалу тоже и объявит себя конунгом свеев. Но нас-то это уже не будет волновать!

– Только этого ублюдка здесь и не хватало!

Бьёрн помолчал. Потом заговорил уже не так сердито:

– Ты сказал, эта новая дева совсем молода?

– Госпожа Ингвёр? Ей лет двадцать на вид.

– Она не обручена?

– Ничего такого я не слышал.

– Тогда скажи ей: если она выяснит, та ли баба у Эйрика – его вирд-кона, и сумеет истребить ее, тогда я выдам ее замуж за моего внука. И она когда-нибудь станет королевой. Тогда она сама захочет, чтобы рыжий побыстрее отсюда убрался, а еще лучше – совсем отправился к троллям в синюю скалу.

– Это очень мудро, конунг… – пробормотал Хольти.

– А заодно она тогда сможет жить при мне, и не придется каждый раз тратить по три дня на каждую мелочь!

Хольти лишь молча поклонился в ответ. Хоть и подумал, что если «малая вёльва» привезет сюда всех своих помощниц и они станут бить в бубны в гриде конунговой усадьбы, сохранить тайну едва ли удастся надолго…

* * *

В Дубравной Горке Хольти встретили без особой радости.

– Не хочет ли конунг забрать нас отсюда? – спросила Бергдис, едва его увидев. – Это было бы очень уместно, когда Эйрик может явиться сюда в любой день и сжечь нас вместе с усадьбой!

– Конунг поручил мне рассказать его молочной сестре, госпоже Льотунн, кое-что важное, – намекнул Хольти. – Но не посреди двора.