Оружие возмездия

— Кто вы и чего вы хотите? — Купец, изрядно побледневший при виде убийства, но все же не утративший своей степенности, решил прояснить ситуацию, справедливо опасаясь за свой кошелек, надо полагать. Он попытался придать себе солидный и уверенный вид, но голос негоцианта заметно дрожал.

— Возможно, вы слышали о нас, уважаемый. Меня прозвали Фернаном, а еще кое-кто кличет меня Божьим Одуванчиком. Думаю, это прозвище должно быть знакомо тебе в первую очередь, почтенный купец, — при этих словах человек как-то очень недобро усмехнулся.

— Проклятье! — Единственное, что смог вымолвить купец, выпучивший глаза и внезапно побледневший.

Ратхар, услышав имя незваного гостя, кое-что вспомнил, как, вероятно, и купец. Правда, он не стал в открытую проявлять свои чувства, но принялся с гораздо большим интересом рассматривать того, кто назвал себя именем Фернан.

Атаман был молод, худощав и гладко выбрит. Только над верхней губой пробивался светлый пушок, точно у юноши. Русые волосы были коротко острижены, обнажая белый росчерк шрама, шедший от левого виска до скулы. Разбойник, одно имя которого вселяло ужас в купцов и солдат, внешне ничуть не соответствовал своей грозной славе.

Шайка, которой командовал человек, за обманчивую хрупкость получивший кличку Божий Одуванчик, появилась года три назад на западе Дьорвика и с той поры стала непреходящей головной болью для стражи и настоящим кошмаром для всех путников, особенно для купцов, возящих свои товары по дорогам в этой части королевства. Небольшой отряд, состоявший в разное время не более чем из десятка и не менее чем из полудюжины человек, снискал себе столь грозную славу, что лишь только ему стоило появиться где-либо, как жителей этих мест охватывала паника. Даже один слух об этой шайке заставлял наместников и губернаторов провинций перебрасывать дополнительные воинские отряды и усиливать патрули, охранявшие спокойствие на дорогах, а купцы словно впадали в спячку, предпочитая лишиться прибыли, сидя по домам, но сохранить свои жизни.

Говорили, что среди людей атамана Фернана нет посредственных бойцов, лишь только настоящие мастера меча, способные в одиночку выстоять против десятка солдат. Сам вожак, если верить тем же слухам, происходил из небогатого, но древнего дворянского рода, вроде бы из Келота, чем и объяснялось его мастерство во владении клинком, а также неплохое знание тактики, позволявшее не единожды одерживать верх над более многочисленным противником.

Разумеется, воображение людей не ведает границ, но именно эти слухи, вероятнее всего, в значительной степени соответствовали истине, ибо столь малый числом отряд не раз совершал дерзкие атаки на караваны, которые охранялись тремя-четырьмя десятками опытных наемников, большинство из которых не переживало сражения. К тому же пару раз разбойники сбивали спесь и с королевских солдат, которым иногда удавалось загнать отряд в ловушку. В последний раз, а было это около полугода назад, когда отряд Божьего Одуванчика орудовал на западе, на границе с корханскими степями, до полусотни стражников вступили в бой с десятком разбойников, которых удалось заманить в засаду, причем, поговаривали, тогда не обошлось без предательства близких главарю отряда людей, польстившихся на золото. Потеряв трех товарищей, люди Фернана тогда ушли, оставив за собой изрубленные трупы двух дюжин солдат, а те, кто выжил в схватке, не смели и подумать о том, чтобы преследовать разбойников, перепуганные до полусмерти.

В прочем, Ратхар слышал, что эта ватага не всегда стремилась разрешить дело кровью. Нередко они вовсе никого не трогали, если торговцы, ставшие добычей отряда, не оказывали сопротивления, предпочитая разменять свое золото на свои же головы. В этом случае разбойники просто забирали то, что хотели, и растворялись в лесах, однако, если дело все же доходило до боя, пощады от разбойников никто не ждал. Поскольку об этом все знали, случалось даже, что купцов, по глупости решивших принять бой, успокаивали хорошим ударом по голове собственные слуги и охранники, не желавшие погибать ради господского добра. Так что иные люди, едва ли заслуживающие того, чтобы считаться умными, называли отряд, ныне почтивший своим присутствием таверну «Старый мул» благородными разбойниками.