Осень ацтека

— Вообще-то, — сказала, — мне нет дела до того, посредством каких интриг и козней белые люди разбираются между собой, да и нажитые ими богатства меня не очень интересуют. Расскажи лучше, да поподробнее, как они управляют нами.

— Среди наших соотечественников немало людей, которые вовсе не находят эту новую власть слишком уж жестокой и обременительной. Речь прежде всего идёт о тех, кто и в прежние времена относился к низшим слоям общества. Я имею в виду земледельцев, подёнщиков и им подобных. Они как работали, так и работают, и им настолько редко удаётся поднять глаза, дабы передохнуть, что иные, наверное, так и не заметили, что у господ сменился цвет кожи. Однако изменилась вся система управления. Теперь она не такая, как при юй-тлатоани.

И Почотль весьма подробно ознакомил меня с тем, каким образом осуществляется управление нашими землями. Высшим органом власти Новой Испании является Аудиенция, однако король Карлос нередко посылает за море своего представителя, так называемого визитадора. Этот сановник проверяет, хорошо ли ведёт дела Аудиенция, и по возвращении в Старую Испанию представляет доклад Совету по делам Индий. На этот Совет возложена забота о соблюдении прав всех, не только белых жителей провинции, а посему он наделён полномочиями вносить поправки или даже отменять действие любых законов, принятых Аудиенцией.

— Правда, — добавил Почотль, изложив всё это, — по моему разумению, этот Совет существует не для защиты чьих-то там прав, а лишь затем, чтобы следить за неукоснительным взиманием квинты.

— А что это такое?

— Квинта — это пятая часть доходов, отчисляемая в пользу короля. Что бы ни извлекли испанцы из нашей земли, что бы они тут ни добыли — будь то золото, серебро, сахар, какао-бобы, да что угодно, — одна пятая часть, прежде чем остальные смогут поделить добычу между собой, откладывается в сторону, ибо должна поступить в казну короля.

Законы и правила, принимаемые здесь, в городе Мехико, Аудиенцией, претворяются в жизнь официально назначенными испанскими чиновниками, имеющими резиденции в крупнейших городах Новой Испании и именуемыми коррехидорами, — продолжал Почотль, — а те осуществляют свою власть через энкомендеро, проживающих в провинциях и управляющих местным населением в соответствии с этими законами и указами.

Эти энкомендеро, разумеется, по большей части испанцы, но не только. Есть среди них и уцелевшие потомки нашей высшей знати. Скажем, сын и две дочери Мотекусомы получили в управление такие энкомьенды. Или, например, принц Чёрный Цветок, сын покойного великого и искренне оплакиваемого Чтимого Глашатая Тескоко Несауальпилли. Он, как известно, сражался на стороне завоевателей, принял их веру и теперь под именем Эрнандо Чёрный Цветок является богатым энкомендеро.

— Энкомендеро, энкомьенда, — повторил я новые для себя слова. Не совсем понятно. Растолкуй, что всё это значит.

— Энкомендеро — это тот, кто получает в управление энкомьенду. А энкомьенда — это территория, большая или малая, в пределах которой энкомендеро является полновластным владыкой. Все находящиеся на этой территории большие города или малые поселения платят ему дань деньгами, товарами или плодами своих трудов, все жители повинуются его власти, работают на его полях, пасут его скот, охотятся или ловят рыбу для его стола. Даже посылают ему на потребу своих жён и дочерей. Или, я думаю, сыновей, если энкомендеро не мужчина, а сладострастная женщина. Короче говоря, энкомендеро принадлежит всё, находящееся на земле энкомьенды, кроме самой земли.

— Конечно, — отозвался я. — Как кто-то может владеть землёй? Вот ерунда! Быть собственником какой-то части Сего Мира? Это просто в голове не укладывается.

— Это у тебя не укладывается, — заметил Почотль, предостерегающе подняв руку, — а испанцы считают иначе. Некоторым из них жалуют владения, именуемые «эстансия», которые включают в себя и землю. И, представь себе, эта земля даже передаётся по наследству, из поколения в поколение. Например, маркизу Кортесу принадлежат не только все доходы с Куаунауака, но и земля, на которой этот край расположен. А его бывшая наложница Малинцин, предательница своего народа, ныне почтительно именуемая вдовствующей сеньорой де Харамильо, владеет огромным островом посреди реки.

— Это полнейший вздор! — возмутился я. — Ни один человек не может владеть даже самой малой частицей мира. Мир создан и управляется богами, и человек помещён сюда тоже ими. В прошлые времена боги уже не раз очищали Сей Мир от людей. Он принадлежит только им.

— Хорошо бы боги снова очистили Сей Мир от людей, — произнёс Почотль со вздохом. — Я хочу сказать, от белых людей.