Читаем Осень ацтека полностью

Я нацелил свою — на него — и потянул за «котёнка». Почотль не подвёл: аркебуза громыхнула, а её деревянный приклад толкнул меня в плечо с такой силой, что оно онемело, а меня отбросило на пару шагов. Куда полетел мой свинцовый шарик — угодил он в часового или в кого-то ещё, — я так и не узнал, ибо всё вокруг тут же заволокло возникшим в результате моего выстрела сизым дымом. Но, увы, предотвратить выстрел часового мне не удалось. Я видел, как Ситлали мчалась в мою сторону, и её груди подскакивали на бегу, а уже в следующий миг, прямо на моих глазах, вся верхняя часть её тела раскрылась, словно распустился кроваво-красный цветок Струя крови, смешанной с обрывками плоти, ударив фонтаном, оросила землю. Ситлали упала ничком в кровавое месиво, только что бывшее частью её самой, и больше уже не шевелилась.


* * *


Когда я припустил вниз по склону, никто не пытался меня преследовать. Вероятно, как и следовало ожидать, в общей суматохе моего выстрела никто не услышал, а если я и попал в кого-то свинцовым шариком, то эту рану отнесли на счёт далеко разлетавшихся осколков. Добежав до берега озера, я не стал дожидаться, пока мимо проплывёт акали, а через глинистую отмель, а потом по колено в мутной воде направился вброд к городу, держась под опорами акведука, чтобы не быть замеченным ни с того ни с другого берега. Правда, как только я добрался до острова, мне пришлось выждать некоторое время, пока не появилась возможность проскользнуть незаметно среди многолюдной толпы: люди собрались там, возбуждённо переговариваясь и глядя на облако дыма, всё ещё висевшее над холмом Кузнечика.

По обезлюдевшим улицам я поспешил в квартал Сан-Пабло Цокуипан, к дому, где так долго жил вместе с Ситлали. Сомнительно, чтобы соборный соглядатай по-прежнему вёл за мной слежку — скорее всего, он торчал у озера, где собрались почти все жители города, — но окажись он на своём посту, окликни меня или попытайся следовать за мной, я бы не колеблясь его убил. Зайдя в дом, я перезарядил аркебузу, чтобы быть готовым к этой или любой другой нежелательной встрече, потом взвалил на спину приготовленный заранее тюк со своими пожитками и закрепил его на лбу повязкой. Из дома я взял не так уж много: небольшую сумму денег (в какао-бобах, обрезках олова и различных испанских монетах) да мешок селитры — единственного компонента пороха, который было бы непросто раздобыть в других местах. Привязав к аркебузе верёвку, я повесил её за спиной, под торбой и мешком, и мог нести незаметно.

Выйдя на улицу, я увидел, что никто из редких прохожих не проявляет ко мне ни малейшего интереса, а то и дело оглядываясь, не заметил за собой никакой слежки. Я не пошёл на север, к дамбе Тепеяка, по которой мы с дядей и матерью (как же давно это было) вошли в город Мехико, ибо было очевидно, что, если за мной снарядят погоню, нотариус Алонсо обязательно сообщит солдатам, что я, скорее всего, направлюсь домой, в Ацтлан, о котором он от меня слышал. Поэтому я двинулся через всё Мехико и выбрался с острова по дамбе, ведущей к городу Тлакопану. И там, уже ступив на материк и находясь достаточно далеко, я обернулся и, погрозив сжатым кулаком проклятому городу, погубившему моего отца и мою возлюбленную, поклялся, что непременно вернусь, чтобы отомстить за них обоих.

В моей жизни произошло немало событий, память о которых навеки легла на моё сердце тяжким бременем, и гибель Ситлали стала одним из них. Я испытал немало печальных утрат, оставивших в моей душе невосполнимые пустоты. Смерть Ситлали одна из таких потерь.

Я только что назвал её своей возлюбленной, и в плотском смысле так оно, несомненно, и было. А ещё Ситлали была достойна любви, способна на любовь — и, лишившись её доброты и ласки, я долгое время был безутешен, но, по правде сказать, я никогда не любил её безоглядно. Я знал это уже тогда, а теперь знаю даже лучше, потому что впоследствии мне довелось любить всей душой. Однако будь я полностью очарован Ситлали, я всё равно не мог бы заставить себя жениться на ней. Во-первых, эта женщина уже побывала замужем, и я никогда не мог бы считать её только своей. Ну а во-вторых, я никогда не осмелился бы завести с ней детей, имея перед глазами удручающий пример несчастного Оме-Ихикатля. Хотя я уверен, что Ситлали прекрасно понимала все нюансы моих чувств, однако она никогда не выказывала ни малейшего недовольства. Сказав «Я сделаю всё, что угодно», Ситлали имела в виду, что, если потребуется, умрёт за меня. И она действительно сделала это, и даже более того. Ей удалось не только нанести от моего имени на прощание кровавое оскорбление городу Мехико и заслужить мою вечную благодарность — она снискала для себя и для Ихикатля благоволение богов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ацтек [Дженнингс]

Ацтек. Книги 1-5
Ацтек. Книги 1-5

Жизнь ацтеков... Культ золота и кровавые ритуалы, странные обычаи и особое видение мира, населенного свирепыми духами и жестокими божествами. Но если ты родился в этой древней стране, то принимаешь такую жизнь как единственную, дарованную тебе судьбой. Вместе с героем книги мы пройдем экзотическими путями, увидим расцвет империи, восхитимся величием Монтесумы, правителя народа ацтеков, будем сокрушаться и негодовать, когда бледнолицые воины в железных доспехах высадятся со своих кораблей и пройдут с огнем и мечом по священной земле ацтеков. Цикл романов Дженнингса из разряда книг, которые однозначно получают читательское признание. Недаром этот его цикл стал общепризнанным мировым бестселлером.                                                    Содержание:1.1 Ацтек. Том 1 Гроза надвигается (Перевод: Виталий Волковский)1.2 Ацтек. Том 2. Поверженные боги (Перевод: В. Волковский)2. Осень ацтека (Перевод: Виталий Волковский)3.1 Кровь ацтека-1 Тропой Предков  (Перевод: Виталий Волковский)3.2 Кровь ацтека-2 Наследник  (Перевод: Виталий Волковский)4 Ярость ацтека (Перевод: Виталий Волковский)5 Пророчество Апокалипсиса 2012 (Перевод: Виталий Волковский)                                        

Гэри Дженнингс

Историческая проза

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы