Осень ацтека

— Мы обходимся без гром-палок. Используем старинные средства: сети для ловли птиц, рыбачьи остроги и охотничье оружие из обсидиана. А ещё мы, женщины, сохраняем старинные ремесла пуремпеча, изготавливаем лакированные изделия и глиняную посуду с глазурью. Всё это мы вымениваем на морскую снедь у племён с морского побережья и на свиней, кур, овец или ягнят у испанцев. Мы живём даже без мужчин, и живём неплохо, но живём лишь с дозволения этих белых хозяев. Вот почему я говорю, что нас не хватятся, если мы уйдём на войну.

— По крайней мере, вы живёте, — сказал я. — А если отправитесь на войну, вы уж точно не будете жить так хорошо. Если вообще останетесь живы.

— А разве ты не знаешь, что другие женщины сражались с испанцами? Во время последних боёв на улицах Теночтитлана женщины мешикатль взобрались на крыши домов и сбрасывали на врагов камни, осиные гнёзда и даже куски собственных экскрементов.

— А толку-то. Я знал ещё более отважную женщину мешикатль в совсем недавние времена. Она не просто сражалась, а действительно убила множество белых людей. И что это дало ей? В результате она лишилась собственной жизни.

— Мы тоже охотно отдали бы свои жизни, будь у нас возможность обменять их на жизни чужеземцев, — настойчиво промолвила На Цыпочках, подавшись вперёд и вперив в меня взор таких же тёмных, как и её невероятные ресницы, глаз. — Ты только испытай нас, Тенамакстли. Вот уж чего испанцы никак не ждут, так это восстания женщин!

— Вот уж во что мне не хотелось бы впутываться, — рассмеялся я. — Даже представить себя во главе армии женщин для меня немыслимо. Узнав о такой нелепости, все погибшие воины в Тонатиукане содрогнутся — кто от смеха, кто от ужаса. Моя дорогая, это несусветный вздор. Я должен заняться поисками мужчин.

— Ну и уходи, — сказала На Цыпочках, не скрывая крайнего раздражения. — Или ищи своих мужчин. В Мичоакане они ещё имеются. — И она неопределённо махнула рукой на север.

— Как? — удивился я. — Ещё остались мужчины? Мужчины пуремпеча? Воины? Они что, прячутся? Скрываются в потаённых местах?

— Ничего подобного, — ответила она презрительным тоном. — Это не воины и не пуремпеча, а настоящие младенцы в пелёнках. Это мешикатль, которых испанцы привели сюда, к нам, чтобы основать новые поселения на берегах озера Пацкуаро. Правда, я боюсь, что эти мужчины окажутся менее стойкими и гораздо более кроткими, чем те женщины, отряд из которых я могла бы для тебя собрать.

— Да уж, дорогая, чего-чего, а кротости в тебе нет. Видно, прорицатель, давший тебе имя На Цыпочках, неверно истолковал написанное в его книге тональматль. Расскажи мне об этих мешикатль поподробнее. Кто именно их сюда привёл? С какой целью?

— Я знаю только то, что слышала. Говорят, что якобы какой-то испанский христианский священник по неким своим непонятным соображениям счёл нужным основать новые поселения по берегам Большого Тростникового озера. А поскольку в наших краях мужчин не осталось, ему пришлось привести мужчин, вместе с семьями, из земель мешикатль. Я слышала также, что этот священник относится ко всем этим поселенцам нежно, как к собственным детям. Поэтому я и назвала их младенцами в пелёнках.

— Семейные люди, — пробормотал я. — Пожалуй, ты права, они едва ли склонны к восстанию. Тем паче если их господин обращается с ними хорошо. Правда, если это действительно так, он не слишком похож на христианина.

Пакапетль пожала плечами, и мысли мои сразу приняли другое направление, потому что в тот момент она была обнажена, и это движение всколыхнуло её дивную грудь. Подруга моя, однако, отнюдь не сердечно, но холодно заявила:

— Сходи туда и посмотри сам. Отсюда до озера всего три долгих прогона.

* * *

Большое Тростниковое озеро по цвету точно совпадает с чалчиуитль — жадеитом — драгоценным камнем, который считается священным у всех народов Сего Мира, а окружающие Пацкуаро невысокие округлые горы такие же сине-зелёные, разве что немного темнее. Так что, когда я взобрался на одну из этих гор и посмотрел вниз, озеро показалось мне ярким драгоценным камнем, который уронили на ложе из мха. Посреди озера лежал остров Шаракуро, должно быть, некогда являвшийся ярчайшей гранью этого драгоценного камня, ибо мне рассказывали, что он раньше был покрыт храмами и алтарями, которые светились и блистали разноцветными красками, золотистыми листьями и знамёнами из перьев. Однако солдаты Гусмана сровняли все эти сооружения с землёй и выжгли остров дотла, так что теперь он представлял весьма печальное зрелище.