Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

– Ну что же, – наконец сказала она, – существует много разных видов артрита, и я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь вылечился от ревматоидного артрита, изменив свои предпочтения в еде.

– Что мешает тебе попробовать, мать? – спросила Коринн. С каких это пор она стала называть ее «мать»?

– Я следую рекомендациям своего врача, – сказала Эва. – И уже многого добилась.

– Но лекарства, которые ты принимаешь, токсичны, – возразила Кори.

Терпение Эвы заканчивалось.

– Такова эта болезнь, Кори, – сказала она.

– Маме правда помогают лекарства, и на самом деле у них нет вредных побочных эффектов, – вмешалась Дрю.

– С каких это пор ты стала специалистом в фармакологии? – спросила ее Кори.

– С тех пор, как ты стала такой кретинкой, – ответила Дрю. Прошмыгнув мимо Кори, она вышла из комнаты, прежде чем Эва или Джек успели сделать ей замечание.

– Это недопустимо, Дрю, – окликнул ее Джек, но его слова прозвучали неубедительно.

Некоторое время все молчали.

– Мы можем чем-то помочь? – спросила Кори.

– Лучше пойдите и посидите в гостиной, – сказала Эва. – Все скоро будет готово. – Когда они выходили из кухни, Эва, покачав головой, посмотрела на Джека. Их долгожданный домашний ужин в честь приезда Кори начался не лучшим образом.

После ужина Кен пошел в магазин за бутилированной водой, а Дрю поднялась на второй этаж делать домашнее задание. Кори молча помогала Эве и Джеку прибираться на кухне. Эва думала о том, как все они намаялись, стараясь быть вежливыми во время ужина. Даже Кен удержался о того, чтобы сказать что-нибудь провокационное.

Кори закрыла посудомоечную машину и нажала кнопку пуска, потом, развернувшись, склонилась над столешницей, сложив руки на груди.

– Мне нужно поговорить с вами, – сказала она.

– Конечно. – Джек обнял ее и поцеловал в щеку. – Мы соскучились по разговорам с тобой.

В ответ Кори слабо улыбнулась, потом высвободилась из его объятий и села на кухонный столик.

– Мы с Кеном собираемся вместе уехать, после того как в следующем году я закончу курс, – сообщила она.

Эва села за стол напротив нее, упершись ладонями в колени. Она должна была очень тщательно подбирать слова.

– Кен как будто очень умен, – сказала она, – и я вижу, что он внимателен к тебе. Но он намного старше тебя. Ты подумала о…

– Мама, выслушай меня, – прервала ее Кори. – Вы должны дать мне возможность жить своей жизнью. Пожалуйста. Позвольте мне теперь самой принимать решения.

Эва не знала, что сказать.

– Я все еще не избавилась от страхов, мама. Я многого… боюсь. Мне даже было страшно вести машину, когда мы ехали сюда. Мы потеряли целый час, потому что я настояла, чтобы мы ехали объездной дорогой. Кен очень толерантен и терпелив со мной, и я люблю его за это. И… – Кори опустила глаза, в которых блестели слезы. Протянув руку, Эва положила ее на ладонь Кори, но та отдернула ее. Она посмотрела на Эву. – Я хочу сказать тебе, что Кен помог мне понять, что причина моих страхов в тебе, – сказала она.

– Кори! – Джек наливал себе чашку кофе без кофеина, но в его голосе прозвучало предупреждение.

– Это правда, папа. – Она снова взглянула на Эву. – В детстве ты никогда не давала мне ничего делать. Ты подавляла меня. Из-за тебя я чувствовала себя так, будто никто не поверит в то, что я способна что-то сделать сама. С Кеном… я впервые приложила какие-то физические усилия. Мы вместе занимались спортом. – Она подняла руку и согнула ее, чтобы показать маленький выпуклый бицепс под рукавом свитера.

– Как же я мешала тебе заниматься спортом? – Эва почувствовала, что защищается.

– Ты внушала мне мысль о том, что все вокруг опасно. – Кори не кричала. Она говорила без всякого волнения или злости. Она излагала факты так, как видела их – или как их видел Кен, – заученно, так же как много лет назад читала реплики на прослушивании. – Ты слишком контролировала мою жизнь. Единственное, чего я не намерена позволить тебе контролировать, – это выбор своего молодого человека. И пожалуйста, мама, прекрати пересылать мне разные статьи. Я их не читаю. Теперь я сама все решаю за себя. Наконец-то. Я должна выстроить собственную жизнь… и Кен является ее частью.

– А является ли также частью твоей жизни наша семья? – спросила Эва. Слова Кори обидели и ранили ее.

– Вы навсегда останетесь частью моей жизни, но теперь я должна сосредоточиться на своем будущем, – ответила Кори. – И есть еще одна вещь, которая волнует меня.

– Выкладывай. – Джек уселся за стол рядом с Эвой. – Это все, чего ты хотела? Все свалить на маму и папу?

– Нет, папа, дело совсем не в этом. – Кори как будто оскорбилась. – Просто я много думала, пока училась в университете, и мне многое стало ясно.

– Что же еще волнует тебя? – спросила Эва.

Кори посмотрела ей в лицо.