Основы этнополитики

На Севере, в зоне потомков кроманьонца, жили первобытней и дружней, и в рабство родню не обращали. Со временем рабство проникнет и сюда, но гораздо позже и не в таком масштабе. Рабовладельческих цивилизаций, как в Египте или Риме, Север так и не узнает.

Бывают, казалось бы, войны и не классовые, и не этнические. Яркий, бросающийся в глаза пример — Тридцатилетняя война в Германии: немцы всех сословий сражались по обе стороны линии фронта. Один и тот же этнос, одни и те же классы. Но — разных вероисповеданий, католики против протестантов. Что же, значит, это была война какого-то третьего типа, религиозная война?

На первый взгляд, да (именно так ее и трактовали Ф. Шиллер, М. Риттер, Г. Винтер и многие другие видные историки). Но внимательный взгляд этнополитика увидит иное. Немцы позднего средневековья XII–XIII вв., вслед за итальянцами и англичанами, стремительно развивали капиталистические отношения, что влекло за собой расслоение и раскрестьянивание деревни, рост и обнищание городского населения. В результате в стране накапливались огромные массы людей, не нужных ни городу, ни селу. Какое-то время этот поток устремлялся на Ближний Восток, в крестовые походы. Но к ХIII веку данный канал начал закрываться, сужаться. И тогда немецкие крестоносцы повели людские массы уже не на Ближний, а на Славянский Восток — «дранг нах Остен»: в Пруссию, Литву и Русь.

В 1237 году они высадились на крутом берегу Висленского залива (Фриш-Гаф) и стали планомерно отсекать Пруссию от Мазовии, выстраивая опорные крепости — Бальга, Пройсиш-Эйлау, Инстербург, Георгиенбург, Тапиау, чтобы двигаться затем дальше — литовцы сумели остановить их только на Немане. В 1242 году с немецкой экспансией столкнулись уже Псков и Новгород, и тогда-то и произошла знаменитая битва на Чудском озере. Получив отпор у Литвы и Руси, немцы (Тевтонский орден) окончательно колонизировали земли пруссов, а тем временем, опираясь на ганзейские города, двинулись обратно в сторону Германии вдоль побережья, отсекая поляков от Балтийского моря, выстраивая т. н. «восточный коридор». Обильно заселив новые территории своими соплеменниками-колонистами (снижая тем самым демографическое давление в Германии), они двинулись затем в глубь Польши, перемалывая поляков в своей железной мельнице, отнимая у них земли пядь за пядью. Именно на польских землях была выстроена главная орденская цитадель — Мариенбург (Мальборк).

Все это были типичнейшие этнические войны: немецко-прусская, немецко-литовская, немецко-русская, немецко-мазовская, немецко-польская… И немцы, без всякого сомнения, съели бы поляков без остатка, как съели они пруссов, а до них — ругов, лютичей, бодричей и др.[445], если бы польский король Ягелло не вспомнил о славянском братстве и не призвал на помощь литовцев, русских, чехов и… татар. На поле между Грюнвальдом и Танненбергом в 1410 году решилась на века судьба немецкого народа, и решили ее три русских (смоленских[446]

) полка, поставленные в центре обороны и бестрепетно принявшие на себя самый страшный удар конницы Валленрода. Хребет Тевтонского ордена был сломлен, великий магистр убит в роковом бою вместе со всем цветом орденского рыцарства, экспансия немцев остановлена, отнятые у поляков земли возвращены, а Орден превратился в вассала польских королей, утверждавших в должности склоняющих перед ними колени великих магистров.

Этнополитический итог произошедшего величайшего события состоял в том, что отныне разбухающий от переизбытка «лишних» людей немецкий народ оказался наглухо заперт в собственных неподвижных границах. Кончилось это тем, чем только и могло кончиться: через столетие размножившиеся сверх меры немцы бросились с оружием друг на друга[447]. Характерно, что первое такое кровопускание обернулось жесточайшей Крестьянской войной (1524–1525), в которой полегли несметные крестьянские массы, затем последовала т. н. Готская война (1567), унесшая избыток горожан и рыцарства. Ну, а поскольку через два-четыре поколения немцев снова расплодилось черезчур много, понадобилось новое кровопускание, которое длилось тридцать лет (1618–1648) и сократило на 85 % мужское население Германии (излишек рехнувшихся от полового одиночества женщин потом еще долго догорал в кострах инквизиции под видом одержимых бесом ведьм).

Таким образом, мы видим, что Тридцатилетняя война, на первый взгляд неэтническая, религиозная, братоубийственная — была лишь этнополитическим следствием предшествовавших этнических войн. Я уж не говорю о том, что в ней приняли самое активное участие все окрестные этносы, каждый исключительно в собственных интересах: французы, шведы, поляки, датчане, голландцы, англичане, испанцы, итальянцы и чехи (периоды этой войны так и именуются историками: чешско-пфальцский, датский, итальянский, шведский и франко-шведский). Деньгами в событиях поучаствовали даже русские, поддержавшие шведов и снабдившие их еще и хлебом. Так что и эту войну, при ближайшем рассмотрении, приходится непременно считать этнической[448]…