Основы этнополитики

Рубежными событиями в истории вопроса считаются выход в свет основополагающей работы Бенедикта Андерсона «Воображаемые сообщества» (1983), сборника «Изобретение традиции» под редакцией Эрика Хобсбаума и Теренса Рейнджера (1983) и монографии Эрика Хобсбаума «Нации и национализм после 1780 года» (1990)[494]. Адепты этого направления, помимо названных, в разной мере его разделяющие и развивающие, — Э. Геллнер, Ф. Барт, Э. Смит, К. Дойч, П. Бергер, Т. Лукман, П. Бурдье, Э. Гидденс и др. Коллективным манифестом этой группы называют сборник «Нации и национализм», опубликованный левым издательством «Версо» в 1996 году в Лондоне.

До недавнего времени конструктивизм фронтально противостоял отечественной школе мысли в области этнологии и нациеведения как в методологии, так и в выводах. Но с недавних пор он и у нас становится интеллектуальной модой и попросту вытесняет нашу школу напором модной новизны, занимает ее нишу, так и не преодолев теоретически.

Мне это кажется несправедливым и опасным по своим последствиям.

«Святее папы римского» — марксистее Карла Маркса

Бросается в глаза парадокс: основные идолы конструктивизма — Геллнер, Хобсбаум, Андерсон[495]

 и др. — все прочно позиционированы в марксистском секторе политологии[496]. Как пишет главный редактор авторитетного журнала «Nations and Nationalism» Энтони Смит в своей работе «Национализм и модернизм»:

«В основе… книг лежала марксистская традиция, но в них содержалась попытка перейти от традиционного исследования политической экономии к сфере культуры, доработав и дополнив их темами из анализа нарративов и дискурса, разработанного “постмодернистской” деконструкцией. В обоих случаях это привело к пониманию нации и национализма как основного текста Нового времени, которые необходимо было разоблачать и деконструировать. В обоих случаях нации и национализм — это конструкции и культурные артефакты; задача исследователя заключается в том, чтобы раскрыть их формы и содержания, показать потребности и интересы тех элит и страт, которые извлекают выгоду из этих нарративов или используют их»[497].

Из этой точной характеристики сразу видно основное противоречие с отечественной этнологией и нациеведением (если не считать экзотика Льва Гумилева с его фальшивым «этногенезом»), всегда рассматривавшим этносы и нации как реальные естественно-исторические общности.

Необыкновенным и шокирующим представляется попытка конструктивистов предстать еще бóльшими и лучшими марксистами, чем советские марксисты, выступая при этом с диаметрально противоположных позиций. Это крайне удивляет еще и потому, что с философской точки зрения все конструктивисты открыто представляют собой течение сугубо («до мозга костей») идеалистическое, причем с уклоном в субъективный идеализм классического берклианского толка. Будучи плотью от плоти западной научной школы, представляющей в социальных дисциплинах типичную «науку мнений», конструктивисты не только не знают, не понимают и не принимают ни диалектического, ни исторического материализма, но даже не отдают себе в этом отчета. То есть — перед нами «марксисты», из коих выхолощена главная суть марксистской философии. Таков их врожденный порок, делающий априори невозможной какую-либо результативность научного поиска.

Помимо того, в конструктивизме вполне отчетливо отмечается разлагающее влияние философии и эстетики постмодерна с его отвратительным релятивизмом, игрой в «черное — это белое, белое — это черное» и манерой отрекаться от любых констант[498]

.

В чем особенная парадоксальность ситуации?

Во-первых, никакой марксист не может в принципе быть националистом (и наоборот), поскольку акцентирует и эксплуатирует принцип не национальной, а классовой солидарности. Эти принципы не совместимы и находятся в антагонистическом противоречии друг с другом, вытесняют друг друга как тезис и антитезис[499]. Нельзя быть в политологии строгим марксистом и сознательным националистом одновременно, нельзя даже и пытаться концептуально понять национализм через марксизм[500]. (Это не значит, что синтез невозможен, но — не для последовательного марксиста.) Тот факт, что основной фронт борьбы против наций и национализма доверен именно марксистам, заведомо лишенным ключа к тайне данных феноменов, о многом говорит наблюдателю.

Во-вторых, в плане интеллектуального инструментария миром пока не выработана философская система более актуальная и действенная, совершенная, нежели диамат и истмат, освобожденные от призмы классового подхода. Эта школа системного мышления недаром впитала в себя все самое лучшее, что было выработано в методолгии мировой философией вплоть до Маркса. Ее пока никто не опроверг и не превзошел (именно системно). Не стоит выплескивать с водой ребенка, отказываясь от этой школы вместе с отказом от обанкротившегося принципа примата классовой борьбы в истории.