Особняк на окраине

— Да ничего. Очень хотелось бы с ним пообщаться. Подождём, где-нибудь проявится.

— Он что, скрывается?

— Не думаю. Полагаю, всё гораздо проще. Дело молодое: изголодался в зоне, встретил по дороге смазливую бабёнку, загостился… Таких случаев хватает! Но у него уже две судимости… А это значит, что против него можно вновь возбудить дело, как против уклониста от административного надзора.

— И что ему будет?

— Это как суд решит: штраф, исправительные работы или лишение свободы до одного года. А скажите, Пётр Сергеевич, этот Кирилл был единственным работником в вашей организации по части охраны и теленаблюдения?

— Да.

— Понятно. А кто после него охранял объект?

— Больше никого не брали. Нас обслуживал по договору городской Пульт централизованного наблюдения — это охрана дистанционно. И стало как-то спокойнее…

— А не мог Фролов каким-нибудь образом в день своего ареста попасть в вашу лабораторию?

— Нет, — замотал головой замзав. — У нас же охранная сигнализация… Следователь проверял факты: Фролова арестовали в тот злополучный день в посёлке Никольском — это в соседней области. Он там подрался с кем-то и до суда всё время провёл в камере СИЗО…

— Об этом я знаю! Так, а ваши соседи, арендаторы помещений? Они не могли как-то проникнуть на территорию лаборатории?

— Не могли! Их крыло от нашего крыла отделяет капитальная стена. И вход у них свой, отдельный.

— А чердак как? Не общий?

— И чердак тоже — отделён сплошной стеной! Похоже, когда строили особняк, делали это поэтапно: сначала построили одну половину здания, а какое-то время спустя — вторую.

— Вас понял… А вот этого парня знаешь? — Следователь достал из своей папки фото бегуна Эдика.

— Лицо вроде знакомое… Но нет, не знаю.

— Вспоминайте, где могли видеть? На улице, в магазине, по телевизору…

— О, точно! По телевизору видел! Молодёжную спартакиаду показывали, этот парнишка первым кросс пробежал…

— А ещё где? Может, он к Максимову приезжал?

— Нет, такого не помню…

Черпаков в раздражении заходил по кабинету заведующего, чувствуя своё бессилие перед решением поставленной задачи. Его неожиданное появление в лаборатории пока не дало никаких новых зацепок.

«Можно, конечно, взять под стражу этого замзава… По крайней мере, до выяснения некоторых обстоятельств, и доложить начальству, что „процесс пошёл“… Ну а дальше-то что?..»

— Так… А о сбежавшей секретарше вам что-то известно?

— Только то, что у вас имеется в деле. С тех пор ничего нового.

— Ладно… — в очередной раз огорчился Черпаков. — Ну а как там мозг, восстанавливается?

— Работаем, товарищ майор… — не очень уверенно ответил Пётр.

— И каковы результаты?

— Пока похвастаться нечем…

— Значит, плохо работаете!

— Работаем как умеем…

— Ну что ж, не мне вас учить… Но имейте в виду, что моё терпение не бесконечно. — Следователь выразительно посмотрел на Калинкина. — А расскажите-ка мне, Пётр Сергеевич, когда именно вы изъяли мозг у трупа?

— На следующий день, в морге… Уже после соблюдения всех формальностей.

— Не понимаю! Такой срок никакой мозг не выдержит, даже учёного… — не без иронии сказал Черпаков. — Вот мне, не имеющему медицинского образования, и то ясно: за сутки происходит необратимое омертвление тканей. Объясните же, как специалист дилетанту!

— Мы ввели в сосуды головного мозга эликсир, разработанный нашей лабораторией. Он как бы консервирует, затормаживает процесс отмирания. Почти полностью прекращается жизнедеятельность клеток, наступает состояние, аналогичное анабиозу у животных в природе. Это и позволило сохранить мозг живым до его пересадки в подготовленную питательную среду…

— Ну вот! Та-ак, значит, вы готовились к этому! Что скажете, гражданин Калинкин?

— Готовились… Мы к эксперименту готовились — на мозге животного! А вот так случилось, что вместо пробного эксперимента пришлось наш эликсир экстренно применить для спасения мозга своего начальника…

— Ладно! — поняв бесполезность диалога, махнул рукой Черпаков. — Со временем разберёмся…

Следователь нутром чувствовал, что Калинкин не преступник. Поэтому и ослабил нажим — по опыту знал, что под силовым давлением тот или замкнётся в себе, или, что ещё хуже, может во всём сознаться, чтобы получить минимальный срок наказания. Сознаться в преступлении, которого не совершал…

Нет, не за этим приехал Черпаков в город Н.! Он должен во всём разобраться, доказательно установить и поймать настоящего преступника — найти, а не назначить! Очень может быть, преступника не случайного, а хитрого и жестокого…

Майор присел на стул, раскрыл свою папку, задумался. В кабинете воцарилась тишина. Калинкин с опаской поглядывал из-за компьютера на следователя, не решаясь своими вопросами помешать его размышлениям.

Судя по объяснительным свидетелей, дело в тот роковой день обстояло так: поскольку поездка Максимова на симпозиум была отложена, он с частью коллектива решил продолжить интересный лабораторный эксперимент в самый ближайший день — в воскресенье.