Особое мясо

К новому — «особому» — мясу пришлось приспосабливаться: все было непривычно — схемы разруба, объемы, вес, вкус. Спанель освоилась в новой реальности быстрее многих, потому что работала с этим продуктом бесстрастно, пугающе холодно. Поначалу клиентов у нее было немного, в основном кухарки и домработницы из богатых домов. Спанель оценила ситуацию на рынке и свой первый магазин открыла в районе, где уровень благосостояния большинства жителей был значительно выше среднего. Служанки старались не прикасаться к покупаемым кускам, им было противно и стыдно. Всякий раз они непременно говорили продавщице, что берут они это мясо не для себя, что их послала хозяйка или приказал хозяин. Можно подумать, ей было до этого дело! Сеньора Спанель смотрела на своих покупательниц с едва заметной улыбкой, но неизменно понимающе кивала. Кухарки возвращались к ней снова и снова, со временем они научились обходиться без виноватых объяснений. Постепенно покупателей становилось больше. Всем было как-то спокойнее оттого, что в таком месте их обслуживает женщина.

Вот только никто не знает, что на уме у этой женщины.

Знает только он. Они давно знакомы, еще с тех пор, когда она тоже работала на комбинате, принадлежавшем его отцу.

Спанель курит и говорит о каких-то пустяках. Ему хотелось бы уйти отсюда побыстрее: от этой женщины исходит такое мощное ледяное напряжение, что ему становится не по себе. А она его удерживает. Она всегда его удерживала, как в тот день, когда завела его, мальчишку, только-только начавшего работать на комбинате, в разделочный цех после смены.

Он думает, что ей не с кем поговорить, не с кем поделиться своими мыслями. Еще ему кажется, что Спанель была бы не против снова переспать с ним на разделочном столе и что она была бы сейчас такой же ненасытной и горячей, как тогда, когда он и мужчиной-то еще не стал. Только сейчас она будет нежной и податливой, она будет призывно смотреть на него, приглашая идти за ней туда, за завесу холода в разделочной камере.

У нее есть помощник, который на его памяти не произнес ни слова. Помощник делает самую тяжелую работу — перетаскивает туши в морозилку, моет магазин и подсобные помещения. У него совершенно собачий взгляд: смесь беззаветной верности и сдерживаемой ярости. Как его зовут, он не знает. При нем Спанель ни разу не обратилась к своему помощнику, да этот Пес и сам старался не мельтешить перед глазами, когда он заезжал в магазин.

Открыв лавку, Спанель поначалу старалась рубить мясо по-старому, чтобы изменения не так резко бросались в глаза. Чтобы человек, зайдя в магазин, мог представить себе, что попал в старую добрую мясную лавку. Как раньше. Со временем отрасль, стандарты и привычки стали меняться — медленно, но верно. Сначала появились консервы — консервированные тушеные кисти рук. Их выкладывали на подносы и стыдливо, понемногу, выставляли среди кусков под шницель, полос филейного края и сложенных горками почек. На банки и коробки наклеивались стандартные для всего «особого» мяса этикетки. Внизу мелким шрифтом указывалось, что в упаковке содержатся «верхние конечности, сорт высший»; слова «руки» старательно избегали — такова была общая политика. Позднее добавились банки с ногами. Консервированные стопы выкладывали на подложку из салатных листьев, а на ценниках, разумеется, писали «нижние конечности». Ну а потом в ход пошли подносы с языками, пенисами, носами, семенниками. Все это выставлялось в отдельно стоящей витрине с рекламной надписью «Вкусности от сеньоры Спанель».

Через некоторое время люди ко всему привыкли. Всплыли старые названия частей туши, применявшиеся при разделке свиней. Кисти рук стали «передними лапками», а потом и «ладошками»; «задними лапками» называли ноги. Эти ласкательные названия помогали преодолеть страх. Маркетологи это заметили, и новые каталоги составлялись уже с использованием таких убаюкивающих терминов.

Ну а теперь уже продается смесь для рагу из ушей и пальцев. Называется этот товар «набор-ассорти для рагу». Продаются настойки с заспиртованными глазными яблоками. Что уж говорить о «маринованных язычках».

Хозяйка ведет его в помещение, находящееся за торговым залом. Здесь стоит деревянный стол, пара стульев, а по периметру выстроились морозильники с полутушами. Их она по необходимости извлекает, рубит и выставляет куски на продажу. Человеческое туловище называют тушей. Возможность назвать полутушу «половиной туловища» даже не рассматривается. На своих полках лежат в морозилках руки и ноги.