Остров Чаек

Сельчанам оказалось некогда посылать на Тропу Гонгов разведчика. Нападая, горожане знали о пещере Хвост Скорпиона, а сельчане, подгоняемые звуками погони, были вынуждены нырять в воду и надеяться на милость горы. И вот та, что плыла первой, захлебнулась, отчаянно сражаясь с каменным препятствием, а прочие невольно загородили ей путь к отступлению – поняли только, что ей не удалось выбраться в грот, а сами уже не успели вернуться, воздух в легких умер…

Браслет принадлежал Уиш. Вперед на Тропу всегда посылали лучшую ныряльщицу, а Уиш была второй после Эйвен. Значит, Эйвен до пещеры не добралась.

Хатин кое-как выбралась из воды; от прикосновения воздуха свежие порезы и царапины обдало холодом. Арилоу сидела, привалившись спиной к стенке грота с безмятежностью слепого провидца. Она чуть запрокинула голову, и капельки росы с потолка падали ей прямо на прекрасные обмякшие губы. Зрелище это, более всего остального, выдержать Хатин не смогла.

– Надо было дать тебе умереть от погремушки мертвых! – Хор пещерных голосов вторил ей. – Надо было дать Уиш утопить тебя! Тогда ничего этого не случилось бы! Все, все это из-за тебя!

В руке Хатин сжимала белый острый кусок камня размером с ладонь. Ее телом овладела невиданная ярость. Арилоу чуть повела головой, как будто даже не увидела, но ощутила упавшую на нее тень, издала какой-то неуклюжий звук и возобновила жалкие попытки напиться каплями росы, ловя их пересохшими губами.

Хатин запустила камнем в противоположную стену, и тот раскололся на части. Теперь, когда она осталась безоружна, гнев оставил ее. Хатин, дрожа и пошатываясь, опустилась на колени и, зачерпнув ладонями воды из озерца, поднесла Арилоу. Она просто не могла иначе.

Не успела Арилоу сделать первый глоток, как Хатин насторожилась. Из дальнего конца тоннеля долетел какой-то звук. Сыпались и шуршали, перестукивались и терлись мелкие камешки. Кто-то спускался по витой шахте главного хода со стороны Погожего.

Может быть, еще кто-то из деревни? Нет. Любой хитроплет воспользовался бы тайным ходом. Сюда явно шел не друг.

Хатин спешно подняла сестру на ноги. Если бы еще кто-то из сельчан выжил, то пошел бы прятаться дальше в горах. Положив руку сестры себе на плечо, Хатин двинулась глубже во тьму пещер. Надежда отказывалась умирать и отчаявшейся птицей билась в груди.

Глава 11. Жуткий окрас

Начать охоту Брендрил рассчитывал в одиночестве, без лишних глаз. Но, спустившись в шахту на половину глубины, вскинул голову и увидел на краю группу горожан. Им хватило одного взгляда на его окрас цвета воронова крыла, чтобы понять, кто он такой. Они учуяли бойню на берегу, а в жилах у них по-прежнему зло кипела кровь, поэтому они решили присоединиться и пошли следом за Брендрилом. На озлобленных лицах горожан читалась неуверенность, как будто он уже велел им убираться восвояси. Брендрил подумал о мухах, что кружат над упавшим плодом, и не сказал ничего. Таких прогонишь – вернутся, а может, еще и ужалят.

Уловка была в том, чтобы найти воронку шахты прежде, чем она найдет тебя, а после спускаться по ее плавной спирали, точно обломки деревьев, затянутые в медленный водоворот. В противном случае, скорее всего, дальше будешь идти сквозь пустоту – недолгое падение и смерть. И пока Брендрил осторожно перемещался от невидимого карниза к незаметной опоре для рук, стало ясно, что трюк со спуском кое-кому из горожан неизвестен. Впрочем, оборачиваться на вопли или смотреть вниз смысла не было, и Брендрил не отвлекался.

На дне, пока горожане сооружали для упавших носилки, наполняя пещеры шумом и вонью тусклых фонарей, Брендрил осмотрел грот. Он искал следы беглецов, пытаясь понять, который из множества тоннелей они выбрали для побега. Возле черного озерца и груды камней он нашел искомое – и все же это было не то, чего он ожидал.

На бледном каменном полу он различил следы двух очень разных людей. Следы первого беглеца представляли собой розоватые от пыли отпечатки узких стоп с длинными пальцами, перекатывающиеся. Отпечатки второго, шедшие от воды в расположенные рядом тоннели, были меньше, короче, их следы – более четкие и плоские.

Размер следов удивил Брендрила. Он и не подумал спросить о возрасте госпожи Скиталицы и ее прислужницы. Лишь сейчас пеплоход осознал, что преследует детей. Это не то чтобы всколыхнуло его чувства, но напомнило о том, где они обычно гнездятся, – словно попасть языком в дырочку на месте выпавшего зуба.

Мокрые следы высыхают быстро. Выходит, юные беглянки где-то поблизости. Брендрил начал погоню.

* * *

В этот самый момент оставивший мокрые следы человек шел, спотыкаясь, по темным тоннелям, шевеля губами, словно в молитве. Но Хатин не молилась.