Остров Чаек

Мох нарисовал карты, птицы нанесли подношений, жуки начертили печати цвета ржавчины, но из хитроплетов никто и царапины не оставил. Мы здесь первые, сообщал жестокий и беспощадный голос надежды. Мы последние, отвечал мягкий и вкрадчивый голос отчаяния. Остались только мы. Никого больше.

Впрочем, был еще кое-кто. За волнистыми гребнями Хатин разглядела темную фигуру на фоне розового с золотым склона. Но тут все надежды Хатин на чудо разбились на тысячи мелких осколков – замеченная ею фигура была цвета полуночной синевы…

* * *

Рано или поздно все беглецы начинали искать спасения на склонах вулкана, полагая, что погоня побоится последовать за ними. Однако Брендрил однажды пришил на рубашку заплату с заключенным в ней духом старого жреца-хитроплета, и тот сделал его невидимым для вулкана. Подпоясался Брендрил веревкой, в которой томилась душа женщины, однажды сжегшей кого-то, и та не позволила бы своенравной горе обварить его или обжечь. Даже когда пришлось идти по одному из опаленных шрамов на теле Повелителя Облаков, пеплоход лишь смазал ноги ритуальным маслом и ускорил шаг; когда стопы коснулись дымящегося черного камня, боли он не ощутил.

Немного погодя точки вдалеке начали приобретать очертания человеческих тел. Когда они начали петлять, он сразу понял, что его – чернильное пятнышко на бледном фоне холма – заметили.

Взобравшись на очередной гребень, Брендрил наконец разглядел своих жертв. Как он и подозревал, девчонкам было не больше тринадцати. Та, что ниже ростом, носила юбку из грубой ткани и вышитую блузу, как и сотни других девчонок-хитроплетуний. Вторая была одета в длинную светлую тунику с желтым шитьем. Должно быть, она и есть Скиталица, догадался Брендрил.

Он ожидал, что впереди будет Скиталица, потому как ориентироваться проще как раз тому, кто в любой момент может орлом воспарить над землей и зорко оглядеться. Однако выходило так, что младшая из девочек вела, почти тянула старшую за безвольно повисшую руку. Это могло означать лишь одно. Госпожа Скиталица оставила тело на попечение помощницы, а сама в это время приглядывала за ним, за Брендрилом.

В этот момент госпожа Скиталица слепо обернулась в его сторону, и тут у нее как-то странно подогнулись ноги.

* * *

– О, не сейчас, Арилоу, только не сейчас, заклинаю тебя!

Хатин упала рядом с сестрой на колени и схватила ее за плечи. Лицо Арилоу исказила гримаса, какой Хатин прежде не видела: изумление, тревога, гнев, беспокойство – все это отразилось на нем, но только не паника. Снова Арилоу шарила вокруг себя, цепляясь пальцами за камни, траву, будто ища что-то, вертела головой, словно пытаясь уловить некий ускользающий образ.

Хатин пробрал озноб. Одно дело, когда Арилоу ведет себя так в тоннелях, ошеломленная темнотой, но сейчас-то они на свету. Арилоу всегда как будто неправильно воспринимала мир, близоруко и узко, да и большую часть времени он ее не сильно-то занимал. Но еще никогда она не казалось такой… слепой. Прямо сейчас она словно хотела что-то увидеть, но не могла.

– Прошу, посмотри на меня, нам надо идти, уходить… – Хатин попыталась поднять сестру, но у обеих подкосились ноги, и Арилоу снова задергалась, громко и испуганно дыша. – Я тут, я тут…

Так ведь – внезапно сообразила Хатин – Арилоу знает, где ее сестра. Не знает она, где она сама. Завороженная Хатин следила за тем, как Арилоу судорожно и сосредоточенно прочесывает руками землю вокруг себя, словно пытаясь прочесть ее. А потом она вытянула вверх дрожащие руки, хватая пустоту и подтягивая ее к себе, неуклюже перебирая руками по невидимой веревке такими знакомыми движениями…

– О, не смей! – крикнула Хатин. – Не думай убедить меня, что втягиваешь себя обратно! Не думай убедить, что играешь с куклой! В этом ведь дело, да? Ты покинула тело в том милом домике, в Погожем, а потом вернулась и не сумела отыскать его, так? Только не вздумай говорить, после всего случившегося, что ты и в самом деле Скиталица! У тебя было время служить Скиталицей, а сейчас уже слишком поздно, тебе можно быть только дурочкой! Не вздумай сказать, что ты все это время была Скиталицей и могла бы всех спасти, ведь ты не спасла никого, и они мертвы, мертвы, все мертвы…

Хатин обхватила Арилоу обеими руками и попыталась поднять ее мертвый вес.

– Меня из-за тебя не убьют! Вставай! Вставай!

* * *

Младшая из девочек стояла перед госпожой Скиталицей на коленях, пыталась поднять ее на ноги, говорила высоким голосом, но что именно – Брендрил не слышал. Обе девочки упали плашмя, и тут поднялся ветер; Брендрил уже изготовился бежать к ним через долину, как вдруг со стороны противоположного склона донеслись частые приглушенные хлопки. Неожиданно пеплоход заметил, как к веерам Повелителя прибавились еще облака, и самые дальние уже мели по земле легчайшими дымчатыми вымпелами – шел дождь. Трава кругом внезапно ожила: негодующе взвивались в воздух, натыкаясь друг о друга, сонные жучки, а по голове, плечам и шее пеплохода уже стучали холодные пальцы.