Остров чудищ

– Что это было? – заорала Виола.

Ответом им стала выпрыгнувшая из воды акула-крюк. Она взлетела так высоко, что её глаза оказались на одном уровне с перилами, и раскрыла свою жуткую пасть с сотнями острых зубов. Хасу, закричав от ужаса, выстрелила гарпуном, но промахнулась. Акула-крюк плюхнулась назад в воду.

– Баркли! – взревел Улик.

Вскочив, Баркли раздул паруса свежей порцией ветра, позволив «Беалаху» в последний момент ускользнуть от второго водоворота.

– Сесили! – рявкнул Улик. – Ты видишь остров?!

Продолжая цепляться мёртвой хваткой за мачту, Сесили посмотрела вперёд через вдаль-линзу.

– Пока нет!

На краю сознания Баркли зашевелился предательский шепоток сомнения. А вдруг они ошиблись и вовсе не нашли остров Роан? Вдруг он вёл их прямиком навстречу гибели?

Ещё одна акула-крюк прыгнула и умудрилась отодрать часть перил вдоль правого борта. Несколько стоящих рядом ящиков плюхнулись в воду, а корабль опасно закачало из стороны в сторону.

Баркли держался из последних сил и направлял всю свою магию в паруса. Только так они могли достичь острова. Он призывал порыв за порывом. Быстрее, ещё быстрее! «Беалах» выписывал замысловатые па между водоворотами, пока наконец Сесили не закричала:

– Вижу! Вижу остров на северо-западе!

Но Баркли даже не успел с облегчением выдохнуть – очередная акула-крюк выскочила из воды, да так высоко, что приземлилась на палубу, и корабль застонал и накренился под весом её массивной туши. Даже Улик взвизгнул – чистым фальцетом, что было просто удивительно для мужчины его размеров. Акула-крюк заелозила по доскам, стараясь отползти ближе к мачте, и разинула огромную пасть.

Виола закричала. Верёвки, за которые она держалась, вырвались у неё из пальцев, и она заскользила по наклонившейся палубе прямо в глотку чудищу.

– На помощь!

– Ветер! – в отчаянии вскричал Баркли. Порыв воздуха снёс Виолу в сторону, и она ухватилась за остатки перил.

Акула-крюк забилась, и «Беалах» под ней опасно затрещал, готовясь развалиться пополам. Но Шази успела раньше: дважды едва не потеряв равновесие, она всё же добежала до акулы-крюка и с размаху хлестнула обеими саблями ей по носу. Та отпрянула и соскользнула в воду через брешь в борту.

«Беалах» выпрямился и снова помчался вперёд, к проступившему вдалеке острову Роан, который оказался меньше, чем Баркли его себе представлял. Тэджа нигде не было видно, но на таком расстоянии Баркли вообще мало что мог различить.

– Подбавь ветра! – приказал Улик, и он вернулся к своей основной задаче, отогнав на время посторонние мысли. Тэдж был там, живой, и они найдут его.

– В воде ещё что-то есть! – сообщила Сесили.

– Ещё акулы-крюки? – со страхом уточнила Виола.

– Нет, что-то с очень длинным носом!

– Носом? – растерялся Баркли.

Улик судорожно вздохнул:

– Это не нос. Это рыба-кинжал.

Из воды вылетело что-то большое и серебристое и вонзилось в правый бок судна, а затем… вышло из левого. Все – даже Улик – ощутили отдачу от этого удара. Баркли скатился кубарем по лестнице на центральную палубу. Шази пришлось всадить саблю в доску, иначе её бы выбросило за перила. Сесили в последний момент успела схватиться за верёвку и теперь болталась туда-сюда, как наживка на леске. Под пенистыми волнами скользнула расплывчатая тень чудища, прошившего корабль насквозь.

«Беалах» застонал, заскрипел, и палуба начала проваливаться. Целые ряды досок выскочили из пазов и попадали в воду, и корабль сложился пополам, как сомкнувшиеся челюсти.

«Нет!» – в панике взвыл про себя Баркли. До острова Роан оставалось меньше мили. Они были уже так близко. Они ещё смогут доплыть…

Но затем «Беалаха» затянуло внутрь водоворота и закружило, погружая всё глубже и глубже. Последним, что увидел Баркли, прежде чем потерять сознание, был стремительный белый поток, закручивающийся сразу во всех направлениях.

Глава 22

Баркли вырвало на песке солёной водой. Лёгкие горели, руки дрожали, хотя он лишь слегка приподнял верхнюю часть туловища.

Всё случившееся с ним после того, как «Беалах» затонул, напоминало каскад из обрывочных воспоминаний. Так, Баркли помнил плакучую волну – на неё же указывали воспалённые пятна на коже, где она успела его объесть. Он помнил, как и рыба-кинжал, и акулы-крюки обратились в бегство при звуках глухого рёва, донёсшегося из глубин Моря. И помнил острую боль в горящей метке, призывающей его любой ценой доплыть до берега.

– Баркли! – закричал кто-то.

Он не сразу посмотрел в ту сторону, слишком был занят выплёвыванием солёной воды. Покончив с этим неприятным занятием, Баркли перевернулся на спину и уставился на бредущую к нему Виолу. Она тоже была вся мокрая и едва переставляла ноги.

– Ты как? – прохрипела она.

– Живой вроде. А ты?

– Не знаю.

Морщась, она закатала изодранный рукав. Вся её рука была красной, опухшей и перемазанной в крови. Она осторожно оттёрла её с метки, повреждённой плакучей волной. Золотая татуировка так сильно воспалилась, что Баркли едва мог разобрать в её линиях очертания дракона.

– Я не могу призвать Митзи, – едва не плача, сказала Виола. – И не могу пользоваться магией.