Остров дракона

Толстяк прошелся по зловонному помещению, выудил из котомы пузырек с малиновой жидкостью, откупорил вычурную пробку. Окрест разлился приторно сладкий аромат. Торговец взялся распрыскивать пахучее зелье по полу. Не скупясь, купец выпростал весь флакон.

Затем Бо ногами расчистил небольшой участок, постелил плащ и уселся. Затылок и спина ныли от полученных побоев. Купец снял курту и холщовую рубаху, осторожно положил одежду рядом, стараясь не запачкать нечистотами, оставшимися от прежних хозяев. В пухлых ладонях появилась круглая глиняная банка. В сосуде находился хоррумский бальзам – одно из сильнейших в ойкумене заживляющих снадобий. Белесая маслянистая субстанция источала запах спирта и мускуса. Торговец вымазал на себя всю емкость. Кожа почала неприятно зудить, но саднящая боль сменилась мягким теплом. Толстяк не стал одеваться, ожидая, пока впитается эликсир.

Он соврал Хилмо, на самом деле в его торбе имелось несколько сухарей. Впрочем, гном все равно не стал бы харчиться подобным. Без всякого удовольствия, толстяк прожевал кусок высушенного хлеба. Пищевод драло так, будто в глотку струями засыпали песок. Торговец истово пожалел, что вместе с даораком и провиантом отдал слуге Шакдула и бурдюки с водой.

Несмотря на разлитое благовоние, в сарае все еще стоял ощутимый смрад. Спать в подобной обстановке не представлялось возможным. Томясь от безделья, Бо запалил костерок. В тусклом сиянии пламени купец достал и развернул купленную у голодранца карту.

Долгое время он с тщанием всматривался в заскорузлый пергамент, совершенно ничего не понимая, что на оном изображено. Весь рисунок иссекали продольные и поперечные линии, на протянувшейся вдоль краев бумаги узорчатой рамке были начертаны эльфийские руны. В правом нижнем углу располагалась звезда с десятком лучей, верно, обозначавших стороны света. В противоположной части из волн поднимался чешуйчатый кабан с плавниками заместо лап. Торговец знал, что оное чудище зовется левиафаном. На остальной части рисунка были разбросаны три больших и с десяток маленьких островов, корабль с надувшимися парусами и пучеглазый комок щупалец, также представлявший собой очередного морского страхолюда. На суше имелись какие-то не слишком понятные изображения: пирамида, гора, дерево с пышной кроной, копейщик в набедренной повязке. Никаких отметок, кои указывали бы на то, где хранятся сокровища наазитов, на карте не находилось.

Не в силах разобраться в нелепом рисунке, Бо вздохнул и, свернув, засунул карту обратно в котому.

Он сидел, молча глядя на пламя. Приблизительно через четверть часа снаружи раздались тяжелые шаги.

Дверь распахнулась едва, не сорвавшись с петель. В проеме появился Хилмо, гном тащил подмышками несколько дохлых цесарок и пузатый кувшин. Позади шагал Готрик, с плеч следопыта свисали вязанки колбасы и овощей. Судя по всему, компаньоны торговца ограбили закрома какой-то богатой таверны. В прокаленном солнцем Доргриме птиц разводили лишь самые зажиточные феллахи, большинство жителей пустынной страны заместо куриц употребляло в пищу риггов

 – небольших ящериц с кожистыми крыльями и вытянутыми, похожими на клювы мордами.

– Сейчас птички пожарим, – Хилмо бросил добычу прямо на грязный пол и извлек из походной сумки несколько красно-бурых камней. Оные булыжники горели куда лучше, нежели любые дрова и угли. Гном швырнул в огонь сие волшебное топливо, и пламя взвилось едва ли не до потолка.

– Эх, жаль, пивка добыть не удалось, – подгорный житель небрежно пихнул кувшин. – Придется энтой дрянью довольствоваться… А чего ты голый сидишь, Бо? Курву что ли какую сюда приволок?

– Я натирал синяки лекарством, – сухо пояснил купец.

– То-то здесь так воняет, – карлик с шумом втянул ноздрями воздух.

Ни торговцу, ни Готрику поспать не удалось. Сызначала гном невесть сколько времени коптил на огне цесарок, в полный голос распевая боевые песни подгорного племени. Затем, громко чавкая, Хилмо поедал приготовленную снедь, трех птичьих тушек карлику показалась мало, и он заправился еще и колбасой. Под утро пещерный смутьян принялся за вино. Теперича он горланил скабрезные словостишия.

Купец и следопыт молча взирали на беснующегося коротышку. Когда первые лучи солнца озарили нутро хибары, гном схватился за живот и выскочил наружу. Видимо, уроженцу пещер внезапно приспичило справить нужду.

– Нам нужно найти корабль, чтобы добраться до Гатвала, – сообщил торговец, когда сын Килто вернулся обратно.

– До какого еще Гатвала? – наморщил лоб рыжий.

– Это остров, где таятся несметные богатства давно сгинувшего народа наазитов, – придав голосу таинственное выражение, поведал толстяк.

– Что еще за наазитов? Кто тебе экую чушь набаял? – сварливо поинтересовался Хилмо.

– Наазиты – древняя раса драконоподобных, честно говоря, сам не знаю, что это означает, – невозмутимо ответил торговец. – Рассказал мне об этом один нищий, у кого я и купил карту.

– Какую карту? – не понял карлик.

– Карту, что поможет нам добраться до Гатвала, – недовольный тугодумием приятеля купец закатил глаза.