Остров мертвых

На свете мало телепатов, и информация, полученная при помощи передачи мыслей на расстоянии, не принимается к рассмотрению в суде. Тем не менее уникальные способности телепатов представляют огромную ценность. Каким бы нужным человеком ни был Шендон, он осложнял мою жизнь тем, что вечно влипал в какие-нибудь истории. Он постоянно тратил куда больше, чем зарабатывал.

Мне удалось узнать о его левых заработках и шантажах только многие годы спустя, уже после его смерти. Он всегда двурушничал, работая на разных хозяев. Нам стало известно об утечке информации из шпионской школы. Мы не знали, кто и как передает наши секреты. На розыски ушло пять лет. К тому моменту Курсы Сэндоу начали окончательно разваливаться.

Мы вычислили его. Было нелегко напасть на его след, но на помощь пришли четыре телепата. Они загнали его в угол, и Майк Шендон предстал перед судом. Я выступал как свидетель обвинения. Его признали виновным и осудили на новый «реабилитационный» период. Только ради того, чтобы не закрывать школу, мне трижды пришлось заниматься космическим строительством. Раны удалось зализать с большим трудом, и школа стала вновь функционировать нормально.

…Все бы было ничего, если бы не одна деталь: через несколько лет Шендон сбежал из реабилитационного центра, то есть из тюрьмы. Новости о его побеге распространились быстро — процесс получил сенсационную огласку.

Итак, его имя прибавилось к длинному реестру лиц, находящихся в уголовном розыске. Но во Вселенной так легко затеряться…

Однажды, прилетев на Землю, я решил обосноваться в штате Орегон, на побережье, рядом с городишком Кус-Бей. Три или четыре месяца все было тихо: я руководил деятельностью нашего концерна, в который входили еще две североамериканские компании. Видеть перед собой каждый день бескрайнюю гладь океана было отдыхом для истерзанной души. Морские запахи, береговые птицы, выброшенные на берег обломки, песчаный пляж, перемена погоды (то было холодно, то жарко; то дождь, то зной), соленый привкус на губах, необозримый горизонт, постоянное соседство перекатывающихся, разбивающихся о скалы сине-серо-зеленых волн поднимали тонус, успокаивая тревогу. Я прогуливался по берегу дважды в день. Если кто-нибудь интересовался моим именем, я представлялся как Карлос Палермо. Полтора месяца спустя я почувствовал себя посвежевшим, поздоровевшим и отдохнувшим, а моя финансовая империя, благодаря деятельности концерна, вновь укрепила уже пошатнувшиеся было позиции.

Местечко, где я остановился, раскинулось у маленькой бухточки. Белый оштукатуренный домик с красной черепичной крышей, где я жил, стоял у самой воды. Крохотный внутренний дворик был обнесен стеной. Сразу за тяжелыми чугунными воротами простирался пляж. К югу поднимался крутой косогор, сложенный серыми глинистыми сланцами; на севере бухту окаймляла поросль из перемежавшихся кустов и деревьев. Мирная, спокойная картина, — и у меня на душе было спокойно.

Ночь была прохладной, даже холодной. Низко висящая луна с отъеденной четвертушкой, отбрасывая блики на поверхности воды, начинала свой путь на восток. Звезды светили особенно ярко. Издалека доносилось скрежетание работающих морских буровых вышек. Восемь торчавших мачт заслоняли мне созвездия. Лунный свет играл на отполированной морем глади плавучего острова.

Я не слышал его шагов. Он явно пробрался с северной стороны бухты, прячась среди кустов, и, подождав моего появления, которое он заранее вычислил, подошел как можно ближе и напал на меня, едва я осознал, что рядом кто-то есть.

Всякий телепат с легкостью может выпасть из поля зрения другого телепата, — это гораздо проще, чем вы думаете. Но в то же самое время он наблюдает за своим противником, отлично зная, где тот находится и что делает. Вся проблема сводится к так называемой «блокировке». Телепат мысленно воздвигает вокруг себя непроницаемый щит, оставаясь эмоционально инертным.

Нужно признать, что это довольно трудно. Если один человек люто ненавидит другого и собирается его убить, невозможно настроить себя на абсолютное спокойствие, — вот что, оказывается, спасло мне жизнь.