Остров сирен

Марина уже разгадала его секрет. Каждой женщине, на которую Игорь внимательно смотрел, казалось: вот сейчас, в эту секунду, он ее выбрал. И во всем мире нет никого для него интереснее, чем она. Больше того: она особенная, необыкновенная, как это никто не разглядел раньше? И вот счастливица уже победно смеется, весело болтает ногами на той высоте, куда он только что ее вознес. Потом на секунду отворачивается. Оп-па. А он уже весь в другой избраннице. И уже та, другая, заливисто хохочет, беззаботно покачиваясь над бездной. Таков был его дар: приподнимать над миром каждую женщину, с которой свела судьба.

А потом опускать руки и шагать дальше. Не оглядываясь на пропасть, усеянную телами упавших с высоты.

И только Марина никуда не могла от него деться, то взлетая вверх, то опускаясь вниз, как на качелях.

Через пять лет брака царственная покорительница сердец превратилась в алкоголичку с манией ревности. Игорь для нее стал, как тяжелый наркотик. Находился рядом – разрушал. Исчезал – начиналась ломка.

Когда Игорь привел в дом Тамарку:

– Это очень талантливая певица. Будет выступать у меня на дне рождения. Ей нужно репетировать, а у нас отличные условия! – Марина сначала плеснула виски Игорю в лицо. Потом месяцами – а репетиции затянулись – продумывала, как подсыпет что-нибудь Тамарке в суп, а мужу в вино. Или заколет их ночью ножом. Или расстреляет из винтовки – где только ее взять?

А потом вдруг поняла: для нее треугольник сейчас – тоже самая устойчивая фигура. Игорь разводиться с ней не хочет: штамп в паспорте – его надежный оберег от слишком назойливых баб. На Тамарке жениться тоже не хочет. Зачем ему этот геморрой? Его и так все устраивает.

Так что сцены ему теперь катала Тамарка, а Марина просто продолжала тихо пить.

Полину она увидела месяц назад. Он не выдержал – привез ее сюда. Хотел похвастать имением. Ни Марина, ни Тамарка сначала даже не дернулись на эту тощую пигалицу. Уж сколько их упало в эту бездну…

А потом Марина заглянула на репетицию.

– Можно, я посмотрю? – спросила нарочито искательно. Игорь поморщился, но показал на стул рядом с собой:

– Смотри.

Заиграла музыка. Полина вышла драной кошкой в своем черном трико. И вдруг взметнулась адским пламенем, замахала ведьмиными руками-крыльями.

Марина наблюдала, как Игорь, сделав равнодушное лицо, иступленно крутит в пальцах лежавшую на сиденье танцоркину зажигалку. И почувствовала, какая смертельная опасность таится в этой тоненькой вихлястой танцорке.

– Ты ее в жены не получишь! – подумала тяжело. – Только через мой труп! Или сам сдохни!

Было легче представить Красовского мертвым, чем совсем ее бросившим. Когда человек умер – можно плакать. Когда он от тебя ушел и милуется с молоденькой гадиной – тебе нечем дышать.

Экскурсия в Помпеи

– Извержение Везувия произошло в 79 году нашей эры. В городе жили около 20 тысяч человек, погибло две тысячи, остальные успели убежать, когда начались первые толчки. Смесь вулканических газов, пепла и камней температурой до 800 градусов неслась на город со скоростью 700 километров в час. Люди на улицах сгорали заживо. Спрятавшиеся в подвалах задыхались в адской смеси. Стало темно как ночью. За сутки город засыпало на 8 метров. Те, кто спасся, никогда не вернулись на развалины. И до XVII века вообще никто не знал, что здесь, под землей, спрятан город и как он называется. Лишь в 1763 году докопались до надписи на пьедестале – «Помпеи», – заученно рассказывал Андрей. И вдруг резко сказал:

– Посмотрите под ноги.

– Что? – вскрикнула, отскакивая, Машка.

– По этой самой дороге, на которой вы стоите, шел греческий герой Геракл, победивший великана. Шел он с помпой – то есть триумфом. В честь его подвига город и назвали Помпеями. По одной из версий. А вообще это была такая древняя Рублевка – богатые римляне покупали здесь дачи и виллы. Римляне победнее судачили, что их не зря постигла кара богов.

Я слушала Андрея вполуха и думала только об одном: скорей бы упасть в море.

Страшная жара била по голове даже сквозь панаму. Раскаленные камни античной мостовой жгли подошвы. Рядом с нами полудохлыми мухами ползли сотни таких же прибитых солнцем туристов. А экскурсоводы, подобно греющимся на солнце ящерицам выработавшие у себя невосприимчивость к жаре, бойко тараторили что-то на разных языках. Бросаясь к новому объекту, они так усердно тыкали опознавательными зонтами в небо, что казалось, вот-вот выколют какому-нибудь древнегреческому богу глаз.

Сопровождавший нас Андрей в темных очках был еще больше похож на Джона Деппа, так что прошмыгнувшие мимо девчонки притормозили и уставились на него, открыв рот. Но, услышав русскую речь, поспешили дальше.