Остров сирен

Но я смотрела не на роскошь, а на Андрея, который в тоге напоминал самовлюбленного красавца-патриция. Он так пресмыкается перед Красовским. Перед Власиком. А ведь это не в его характере. Чего он хочет на самом деле?

– Я не поняла! – прервала мои размышления Анжелка. – Что, Полинку уже художники голой рисуют? – и она злобно указала на картину над камином. Я взглянула на полотно – исступленно-худая, будто выжженная страстями изнутри красавица с ненасытными темными глазами возлежала на тахте. Картина явно была старой.

– Нет, это не Полина. Это Казати Стампа, – усмехнулся Андрей. – Пожирательница мужчин. Одна из самых экстравагантных женщин периода бель эпок. Она получила огромное наследство. И очень на эти деньги чудила. Покупала дворцы и населяла их экзотическими животными и птицами, гуляла с ручными гепардами, ее борзые носили ошейники с бриллиантами. Но главное – она влюбляла в себя самых блестящих мужчин Европы. И это Казати Стампа устраивала в Позитано вакханалии, в которых участвовали Дягилев, Мясин, Семенов и вся отдыхавшая там богема. Игорь Михайлович купил ее портрет на аукционе, привез сюда на юбилей.

Андрей чуть помедлил:

– И да, Полина очень на нее похожа.

Я подумала: как надо ненавидеть жену, чтобы на свой юбилей не только наприглашать любовниц, но и повесить портрет, будто написанный с главной соперницы. Мне захотелось уже увидеть эту Полину живьем.

Тут за окном затрубил рог, и мы услышали нарастающий гул.

– Пойдемте, пойдемте! – заторопил Андрей. – Наш Дионис прилетел! Спальни покажу потом.

Никто из нас не знал, что спать нам в эту ночь не придется.

Мы выскочили на террасу. Музыканты в коротких синих тогах стояли вдоль парапета и трубили в рожки. Протяжные звуки тонули в мощном гуле. Над площадкой, которая была скрыта от нас за кустарником, завис вертолет, и ветер от его вращающихся лопастей был так силен, что снес со столов остатки закусок.

На свои дни рождения Игорь любил появляться эффектно.

Предпраздничный монолог

Красовский сидел в вертолете, откинув с колен алую тогу, и смотрел на остров. Там у края террасы копошились крошечные человечки.

Дурацкое представление. Идиотская затея. Но что сделано, то сделано.

Закончить все сегодня.

И начать заново.

Они не знают. Никто не знает. Но вечером он объявит об этом.

Дело жизни, похоже, свершилось.

Два года он тайно от всех вел переговоры с владельцем этих островов. Дохода они не приносили. Но продавать их синьор не хотел. Все точно так, как у его прадеда. Мясин тоже два года уламывал владельцев. Они охотились тут летом на перепелов, но, узнав, кто покупатель, задрали цену втрое. Мясин поторговался. И купил.

Он тоже наконец договорился. И сделка бы уже пошла, если бы не чертов Власик. Деньги – вот они, собраны, лежат на счету фирмы. Все-таки делать такую покупку лучше через свою компанию, а не как частное лицо. А Власик не может разобраться со счетами. Подонок Яков мало что архив не передал, так еще и пять лимонов увел. Кинул и его, и партнеров. Те наслали своего проверяющего. И банк заморозил счета. Нормально? Теперь из-за этой ерунды – Игорь про себя хмыкнул – банк затеял проверку. Но ведь и правда, по сравнению с суммой платежа за острова пять лимонов – мелочь…

Власика пора менять. Давно надо было это сделать. Не тянет. Но приходилось платить долг. За моральный ущерб. Теперь все. Он больше ничего никому не должен. Разгонит всех. Продаст виллу. И поселится здесь с Полинкой.

Никаких празднеств, никаких сирен. Хватит. Надо вернуть острову его прежний вид. Как было у прадеда. Сделать Полинке театр. Как и хотел Мясин. Деньги ее не интересуют. Пусть танцует, чтобы не заскучала. А захочет – нарожает ему детей.

Он все время бежал куда-то. За кем-то. От кого-то. Пора остановиться. Жить для себя. И для нее.

Мысль про Марину он загнал куда-то вглубь. Чтоб не высунулась.

– Еще круг? – спросил пилот.

– Нет, садимся! – сказал Красовский.

Посмотрел на смешных людишек, которых он нарядил в маскарадные костюмы.

Этот юбилей они запомнят надолго.

Номер вне программы

Красовский в алой тоге и с венком из виноградных листьев на голове вышел из вертолета и простер руку:

– Привет участникам дионисийских мистерий!

– Народ к вакханалиям построен! – по-киношному отрапортавал Власик, отдавая честь – в белой накидке он еще больше был похож на огромный пельмень.

– Не-ет, сначала концерт! – рассмеялся Игорь. – Вакханалии на десерт!

В крошечном зрительном зале стулья стояли впритирку: двадцать человек тут помещались с трудом. В центре на кресле-троне восседал Игорь. Рядом, на кресле поменьше царственно держала прямую спину Марина: она была на удивление трезва. Даже я на ее месте уже бы напилась. Показательные выступления любовниц мужа – то еще зрелище.

И оно не обмануло ожиданий.

На сцену выскочила длинная худющая девица в красной юбке поверх черного трико. Победно улыбнулась зрителям. И мне показалось – у нее не 32, а 64 зуба.

Это была хищница. Наглая дикая охотница. Она точно знала, какая древняя кошачья сила бежит по ее венам. И знала, чье мясо съест.