Остров традиции (СИ)

На стене, несколько ниже календаря, почти загороженная капитальным столом, висела мятая газетная вырезка. По краю шли выходные данные: дата - второе июня, год - нынешний. Содержанием вырезки была криминальная хроника. Не вся. (Под отчёты о свершившихся за день душегубствах и святотатствах в Стране Сволочей отводились целые полосы). Какая-то журналистская особь кратко, но в красках разрисовала свежесвершившееся убийство Алисы. Прилагалась даже фотография трупа - знамо, дошлый борзописец дружил с оперотделом полиции. Чтобы разглядеть фото толком, нужно было отодвинуть исполинский стол от стены. Это отняло бы массу сил и всполошило бы весь дом. Конрад очень хотел увидеть фотку. Но он и так мысленно узрел, что на ней должно быть - фамильярный, на грани стёба, текст излагал обстоятельства убийства доходчивее некуда.

И вдруг Конрад понял, что смерть Алисы Клир отныне интересует его во всех подробностях. Далеко не факт, что женщина стала жертвой случайных гоношистых отморозков. Всё естество засвербило: кто и почему? И стало ясно, что пока ответов на эти вопросы Конрад не получит, с участка Клиров он сам, по доброй воле, не съедет.

В эту ночь долго не мог уснуть Конрад. При этом зипер его был расстёгнут и маленький друг розовел в расселине. Но очень нескоро решился Конрад помять его на сон грядущий. Если вообще решился.

3. Менталитет и криминалитет

И следующий день был несказанно жарок и пылен. Взлетали мухи.

Конрад побрился и умылся. Он выпростал из-под рубахи впалую, почти без волос, грудь и возлежал на раскалённом крыльце. Курить ему было лень. Дышать - тем более.

Дверь калитки заскрипела, по косой дорожке к крыльцу приблизился довольно молодой детина с развитой мускулатурой.

Конрад поймал его периферийным зрением, ибо повернуть голову не хватало мощностей. Детина широко расставлял чуть согнутые ноги, чуть сгибал могучую спину и чуть показывал передние зубы.

Он захотел войти в дом, но для этого надо было переступить через распростёртое тело Конрада. Тот прошёлся зрачками сверху вниз по молнии зависших над ним великолепных брюк.

- Ну дай пройти-то, - сказал детина.

Конрад дал себе команду повернуться, но не послушался собственной команды.

- Вы к кому? - поинтересовался он.

- Кто тут хозяин? - спросил детина.

"Ну ты, ты", - хотел сказать Конрад, прицениваясь к неотразимым брюкам, но не сказал, поскольку они прошуршали над его головой и вновь открыли напряжённую синь безоблачного неба.

Вот тут уж Конрад, помогая себе немощными руками, вскочил и проследовал вслед за детиной на террасу.

- Куда? А вдруг там голые женщины?

- Я их видел, как ты воробьёв.

- Куда вы?

Из сада вышла Анна с тяпкой в руке и устремила свой взгляд на детину. Тот остановился, сошёл с террасы, второй раз переступив через Конрада, и галантно поклонился Анне.

- Добрый день, очаровательная Хозяйка. Вы даже комиссара полиции можете лишить дара речи... Позвольте представиться: поручик Петцольд.

- Чем обязана? - спросила Анна. Зрачки-буравчики сверлили комиссарскую селезёнку.

- Да видите ли... в старину был обычай... любой свеженазначенный чин - от губернатора до станового пристава... что первым делом делал? Наносил визиты всей местной элите: богатым помещикам, аристократам, почётным гражданам, не забывая и земского врача...

- Короче, - сказала Анна как отрубила. "Короче - на выход с вещами", - размечтался Конрад.

- ...делал визиты также литераторам, знатокам края, просто учёным собеседникам... ну и первым красавицам, конечно.

- Если вам захотелось по красавицам, вы ошиблись адресом.

- Я вас понимаю: предвзятое отношение к представителям власти... ваша полиция плохо вас бережёт, - комиссар грустно рассмеялся и беспомощно развёл руками.

Давно напрашивался какой-то простейший жест, способный смягчить агрессивный настрой Анны. Что ж, артистично сработал Поручик.

-... а может мы присядем? Сидя-то лучше беседуется, - он жестом пригласил Анну войти в её собственный дом.

- Я посторонних в свой дом не пускаю. - Анна с откровенным вызовом поглядела Поручику прямо в глаза. Поручик как бы невзначай оглянулся на Конрада и выдержал взгляд а-ля Медуза-Горгона. - У меня папа болен. Извольте, пройдёмте в сад.

Конрад, как ни был перепуган, с удовлетворением отметил, что Комиссар чуть-чуть замешкался, услыхав из уст безупречно грамотной Анны безграмотное "извольте пройдёмте".