Острые края

– Не очень-то мне все это нравится, – хмуро проворчала Онна, когда артисты, пританцовывая, заходили во внутренний двор Дома досуга Кардотти.

Если долго занимаешься каким-то делом, то сразу поймешь, когда что-то идет не так. Когда грозит какая-то заваруха. И при этом ты никак не можешь избежать неприятных неожиданностей. Мало какие профессии предполагают столько возможностей для неприятных неожиданностей, как твоя.

Но разумный человек прислушивается к тому, что чует его нутро, а нутро Онны прямо распирало от нехороших предчувствий.

Пусть все они щеголяли в масках и развеселых пестрых костюмах, но в каждом, без исключения, проглядывало что-то не то. Подергивающаяся мышца на челюсти под небритой щекой. Глаза, подозрительно зыркающие по сторонам через прорези маски. Непрерывно сжимающаяся в кулак и разжимающаяся кисть руки с ободранными костяшками.

Онна покачала головой.

– И вид их мне очень не нравится.

Мирайли выпустила клуб вонючего дыма чагги и громко втянула воздух сквозь зубы.

– Тем, кто хочет иметь дело с приятными на вид мужчинами, нужно быть не шлюхой, а заниматься чем-нибудь другим.

Джирри отвлеклась от любимого занятия – подпиливания ногтей – и негромко хихикнула, показав остренькие зубки. Она, Джирри, вообще хихикала по любому поводу.

– Тут мы вроде бы должны называться хозяйками, – заметила Онна.

– Конечно. – Мирайли умела вложить в свой голос столько ядовитого сарказма, что ушам действительно становилось больно. – Хозяйками-давалками.

Джирри снова захихикала, а Онна вздохнула.

– Вовсе не обязательно так злиться из-за этого.

– Вовсе не обязательно, – согласилась Мирайли, в очередной раз затянулась трубкой и медленно выпустила дым через нос. – Но мне кажется, что это помогает. А ты хорошая очень, и это идет тебе во вред. Если тебе нужен кто-нибудь добрый и симпатичный, поищи его в своей книге.

Онна опустила глаза на страницу. Нужно было признать, что чтение продвигалось медленно. Она нисколько не сомневалась, что чрезмерно расхваленный роман о красивой, но затравленной девушке-посудомойке закончится тем, что красавец, младший сын герцога, умыкнет ее от жалкой участи к красивой жизни. Можно подумать, что чем гнуснее складывается жизнь у человека, тем охотнее он будет погружаться в милые вымыслы, но может быть, Мирайли права и на фоне сладкой лжи гнусная правда кажется еще гнуснее. В любом случае она слишком скромна для того, чтобы спорить. И всегда была такой. Слишком тиха, скромна и застенчива, даже себе во вред.

– А это что за парочка? – осведомилась Джирри, кивнув на двух женщин, без разговоров проскользнувших внутрь. Онна никогда прежде их не видела. Незнакомки были в масках и одеты для вечера. В челюсти темноволосой Онна тоже заметила нечто такое, что встревожило ее. А потом еще та показала ногу из-под юбок, и на ней мелькнул длинный красный шрам, проходивший, похоже, по всей длине бедра.

Если хозяйки странные, нужно помнить об осторожности. Странные хозяйки привлекают странных гостей. Онна покачала головой.

– Они мне тоже не нравятся.

Мирайли вынула трубку изо рта ровно настолько, чтобы прорычать, обращаясь к небу:

– Кто хорошо дает, тот спасется.

– Дамы! – Мужчина в цилиндре, с напомаженными бакенбардами, взмахнул ярким носовым платком и отвесил изысканный поклон. Из-под маски, усыпанной крошками хрусталя, сверкнули глаза. Не по-хорошему сверкнули. – Весьма польщен знакомством. – И он прошествовал мимо, чуть заметно дрожа на ходу. Онна решила: пьяница.

– Безмозглый старый петух, – уголком рта прошипела Мирайли на северном языке и снова взяла в зубы трубку.

Онна кончиками пальцев поправила маску, а потом и корсаж под мышками поддернула. Как ни проси девочек затянуть проклятую тряпку посильнее, она всегда сползает. Это ее немного разозлило, и она бросила завистливый взгляд на Беллит, щеголявшую в невообразимо роскошном платье с бретельками. Бретельки, это надо же придумать! Впрочем, открытые плечи были в моде.

– Кто дает! – прошипела Джирри сквозь стиснутые зубы и, повернувшись спиной к свечам, озарявшим комнату, сбросила на минуту с лица улыбку, сменившуюся гримасой боли, крутнула бедрами и попыталась оправить липнувшую к телу юбку. – Да у меня там уже все до мяса стерли.

– Я тебе все время говорю: заливай в себя понемногу оливкового масла! – воскликнула Беллит и, схватив Джирри за запястье, вложила ей в ладонь маленький пузырек.

– Да я бы с радостью! Но ведь у меня даже времени помочиться не нашлось, с тех пор как открыли двери. Ты не говорила, что их будет столько. Даже вполовину столько!

– Двойная работа – двойной заработок. Плесни туда маслица, а потом стой и улыбайся.