От Гавайев до Трансвааля

— Замечательная идея! Бери фотографа, набирай полсотни человек в отряд и вперёд! Но меру знай, близко к Мекке и Медине не подступайте. Русские ТАМ прикрывать не будут. В канцелярии о тебе извещены, вот, держи погоны второго лейтенанта, оружие и провизию на отряд получишь со склада Бровермана по моей записке.

— Когда выступать?

— Шустрый какой. Моряки говорят — выходим, вроде так? Должен подойти русский крейсер, сопроводить «Марту» через Суэц. И в Красном море присмотреть. А то мало ли что — команда на пароходе штатская, воевать не обучены. Им хоть сотню пушек поставь, хоть двести. Два-три дня есть. Ступай.

Несмотря на обещания полковника, прошло не два дня и даже не три — полная неделя минула с того времени когда Наум, сагитировавший в «пограничники» трёх сослуживцев и двух друзей детства (в том числе и Хаима Поткина) выгрузил на причале изрядный груз и начал эпическое препирательство с капитаном и боцманом «Марты» категорически не желавшими предоставить команде отважных рейнджеров помещение под амуницию и провиант. Гиркин стократ проклял порядки в создаваемой еврейской армии, каждые пять минут добрым словом поминая Особую Иерусалимскую Бригаду и службу под началом чуткого и заботливого отца-командира полковника Сыромятова. Но в конце концов всё как-то утряслось, образовалось и сорвавший голос Наум хмуро озирал «пополнение» — два десятка «добровольцев» прибывших на землю обетованную с началом военных действий России против Турции.

— С оружием обращаться умеете? — поинтересовался Гиркин, кивнув на выставленные в пирамиду надёжные «константиновки», каковые Российская империя с завидным постоянством штамповала сотнями тысяч, несмотря на то, что русская армия давно перешла на магазинные винтовки и карабины.

— Да ваше благородие, — вёрткий косоглазый парень радостно закивал.

— Откуда прибыл?

— С Одессы, первым пароходом, сразу как турок прогнали и открыли линию Одесса-Хайфа.

— В армии Израиля нет обращения «благородие», для вас я «господин второй лейтенант». Всем ясно?

— Да, господин второй лейтенант, — вразнобой ответили рекруты, повёрстанные в погранслужбу государства Израиль ушлым Поткиным, решившим помочь приятелю, переживающему за недоукомплектованность отряда — девять штыков еле-еле набрали…

Хаим наведался в управление морского порта и так красочно расписал перспективы и скорый карьерный рост героических защитников священных рубежей, что пришлось даже отбирать из претендентов, — винтовок и прочего снаряжения всего на 35 человек было получено. Пылкая молодёжь, прибывала на новообретённую Родину сотнями и тысячами. В принципе, такой вариант обговаривался с «сионскими мудрецами» ещё со времени обособления Иерусалима и появления там русских охранных подразделений. Евреи первоначально кряхтели, оплачивая содержание Особой Иерусалимской Бригады и султану немалые суммы пересылая за некое подобие автономии. Но через пару лет такой «полунезависимости» и уничтожения большинства шаек, а скорее племенных союзов живущих грабежом, из Европы пошёл солидный поток финансов и зажиточных переселенцев, не жалевших денег на безопасность. К 1881 году с помощью России и Франции была обустроена милицейская система, а зачатки армии подрастали и набирались опыта во вспомогательных ротах российской Особой Иерусалимской Бригады.

Науму повезло с получением офицерского чина — в день отхода «Марты» командующий израильской армией, ранее майор французской артиллерии Исаак Левин, назначенный военным министром, издал приказ по которому все подающие заявления о поступлении на воинскую службу поступают рядовыми, а уже получившие офицерский чин держат строгий экзамен. Но закон обратной силы не имеет и погоны второго лейтенанта «от Фишмана» вручённые Гиркину, остались за недавним сержантом.

Пароход казалось надрывал все машинные силы, стараясь поспеть за миноносцем российского императорского флота «Сообразительный», по личному указанию Константина Первого прикрывающим дерзкую высадку «еврейских пограничников» в Красном море. Во всяком случае именно так «по секрету» сообщал всем участникам экспедиции всезнайка Поткин, оказавшийся ко всему прочему и знатоком по флотской части.

— Хорошо идём, узлов под двенадцать!

— Не отстанем ночью от русских? — поинтересовался робкий «румын» Давид Певзнер.

— А сигнальные огни на что? На «Сообразительном» команда будь здоров — океанский кораблик, в 600 тонн водоизмещения, это не прибрежные миноноски. Важная миссия, потому и минный крейсер придан! Одну низкобортную и неуклюжую «Марту» на абордаж взять запросто арабским пиратам! А с русскими сам чёрт не страшен!

На беду Поткина в команду попал недоучка из университета Будапешта Теодор Герцль, уехавший на историческую родину не вынеся антисемитизма мадьяр. Теодор как и Хаим любил порассуждать о политике и вооружённых силах ведущих мировых держав, на память знал сильнейшие корабли флотов Великобритании, Франции, Германии, России, Испании, Италии, КША и САСШ а также их технические характеристики.