От «Града обреченного» до «Бессильных мира сего»

«Он бы только подивился неожиданной мысли» — пишется об Иоанне. «Неожиданному баловству мысли» — находят Авторы более точное выражение. «Лингвистическое удушье» (кстати, великолепно сказано!) ощущается Иоанном СТРАШНО, исправляется на МУЧИТЕЛЬНО. О законах генетики Иоанн пытается рассказать, сплетая и расплетая пальцы, чтобы «показать механизм» — исправляется на «продемонстрировать механизмы». А учится рассказывать о полученном знании Иоанн, чтобы получать от этого ИСТИННОЕ (позже — ИСЧЕРПЫВАЮЩЕЕ) наслаждение. Прохор, записывая рассказы Иоанна, дополнял их своими пояснениями: «с неописуемым простодушием и уверенностью» — в черновике, «с самоуверенностью первого прозелита» — в изданиях. Апокалипсис характеризуется Авторами как «остросовременный политический памфлет», затем добавляется еще и определение «сверхзлободневный». А «первые толкователи» Апокалипсиса описываются как «первые яростные толкователи».

Агасфер Лукич называет принесенную Манохиным картину поначалу просто «картиной». Авторы правят на более изысканное: «Это живописное произведение…»

Во время разговора с проституткой Парасюхин упоминает «желтого» (в изданиях исправлено на «косоглазого») азиата, а шлюха курит длинную «дамскую» (исправлено на «шведскую») сигарету.

Возглас Демиурга, прервавший разговор Агасфера Лукича и Манохина о тяжелой судьбе Демиурга, в черновике звучал так: «На кухне! Из восьмого котла утечка! Опять хвостами трясете?» Авторы правят: вместо ВОСЬМОГО — ЧЕТВЕРТОГО, а вместо фразеологизма «хвостами трясете» — «под хвостами выкусываете».

Появившегося Муджжу ибн-Мурару Манохин сначала называет просто «стариком», Авторы правят на «этого жирного старца». А вот относительно времени в черновике Авторы были более точны. В черновике во время разговора Муджжи и Агасфера Манохин замечает: «Однако к этому моменту я понял, что не пропустит [Муджжу к Демиургу — С. Б.]». Правка: «Однако ДОВОЛЬНО СКОРО я понял…» размывает точность, когда Манохин это понял. А вот в черновике все ясно — после последней фразы Агасфера Лукича.

Имя «Мусейлима» по отношению к первоначальному «Маслама» Авторы переводят на русский как «Масламишка паршивый». Позже правят ПАРШИВЫЙ на ЗАДРИПАННЫЙ.

В надписях на комбинезонах абитуриентов («БАМСТРОЙ, ТАМСТРОЙ, СЯМСТРОЙ») в черновике Авторы используют противопоставление не «там — сям», а «там — тут»: «БАМСТРОЙ, ТАМСТРОЙ, ТУТСТРОЙ». Сами же юнец с юницей взирали на происходящее: в черновике «с ужасом и жадным любопытством», исправлено на «с трепетом и жадным любопытством».