Читаем От «Града обреченного» до «Бессильных мира сего» полностью

По-другому звучала и пословица «Слона не задевай спящего, льва не задевай голодного, а землянина не задевай никогда»; вместо слона упоминалась змея, а вместо льва — скорпион.

Только в этом издании можно узнать, что дразнилка Юла поется на мотив «По улице шагает веселое звено». А вот чаем Итай-Итай угощает гостей не просто великолепным, но и «грузинским». И в конце общения, после всех прощаний, после слов «отступил на середину рубки и исчез», здесь присутствует добавка, присущая обычно сказкам: «…словно его и не было».

Одновременно в этом варианте присутствуют и моменты, позже поправленные (ошибки, опечатки и просто стилистические погрешности). К примеру: «НИКАКОГО значения не имеют» позже правится на «БОЛЬШОГО значения не имеют»; при обстреле из танка падают поперек дороги не СТОЛБЫ, а СТВОЛЫ; крылья у реактивного самолета выдвигаются «с ГРОМКИМ лязгающим звуком», а не ГЛАДКИМ; пьют пираты не ВЫСОКОАКТИВНУЮ, а ВЫСОКООКТАНОВУЮ нефть; Радужный Берег, заточенный в машине, имеет «зеленый ПЕСОК, коричневые рощи и фиолетовое море», а не ПОСЕЛОК; «ЧАШКА превосходного черепашьего бульона», а не ЧАРКА; глаза у Гали ЗЕЛЕНЫЕ, а не просто ТЕМНЫЕ Двуглавый Юл возмущается: «Я в двести раз старше тебя, ты по сравнению со мной вообще еще ВИБРИОН…» В следующих изданиях правится — ЭМБРИОН, ибо «эмбрион» — это зародыш а вот «вибрион» никакого отношения к возрасту не имеет, поскольку представляет собой бактерию определенной формы.

После описания, как исчезают звуки долины при работе контрактора («Смолк звон близкого ручейка. Резко, как обрубленный, стих ленивый лай собаки. Оборвалась на полуслове далекая песня…»), позже Автор добавляет: «И только негромко, зловеще ровно гудел чудовищный механизм на дороге». А в описание таверны дядюшки Витемы уже после этого издания вставлено «Да, друзья мои. Жизнь прекрасна». И в речь Юла вставлено позже «моя бригантиночка».

Особое произношение Юлом слова «прецедент» в «памирском» издании («прен-цен-дент») сразу напоминает читателю о другом персонаже, Выбегалле.

Отличаются в этом издании и некоторые числа. Арамис рассчитывает, что «преступлений, связанных с применением громадой энергии и мощной техники, на нашей планете и в ее окрестностях не случалось уже лет двести». В «Памире» — «триста».] Массирование туши Великого Спрута производится электрическими щетками под напряжением не в пятьсот пятьдесят (как в других изданиях), а в пятьсот вольт.

Перейти на страницу:

Все книги серии Черновики, рукописи, варианты

Похожие книги

Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Александр Абдулов – романтик, красавец, любимец миллионов женщин. Его трогательные роли в мелодрамах будоражили сердца. По нему вздыхали поклонницы, им любовались, как шедевром природы. Он остался в памяти благодарных зрителей как чуткий, нежный, влюбчивый юноша, способный, между тем к сильным и смелым поступкам.Его первая жена – первая советская красавица, нежная и милая «Констанция», Ирина Алферова. Звездная пара была едва ли не эталоном человеческой красоты и гармонии. А между тем Абдулов с блеском сыграл и множество драматических ролей, и за кулисами жизнь его была насыщена горькими драмами, разлуками и изменами. Он вынес все и до последнего дня остался верен своему имиджу, остался неподражаемо красивым, овеянным ореолом светлой и немного наивной романтики…

Сергей Александрович Соловьёв

Биографии и Мемуары / Публицистика / Кино / Театр / Прочее / Документальное