От Хитровки до Ходынки. История московской полиции с XII века до октября 1917 года

Назначение объезжих голов царским указом производилось ежегодно сроком на один год. В случае болезни или других непредвиденных обстоятельств полномочия объезжего могли быть прекращены досрочно. При успешном выполнении своих обязанностей и личном желании объезжий голова мог быть назначен и на следующий год. Дольше всех должность объезжего головы занимал князь Федор Алибеевич Македонский, находившийся на должности объезжего головы Китай-города непрерывно с 1650 по 1672 гг., т. е. в течении 22 лет.[157]

Вместе с тем, громоздкое делопроизводство в Разрядном приказе иногда приводило к путанице при назначении на должности, в результате чего один и тот же служилый человек мог одновременно попасть в указы о назначении на службу в разные местности.

Несмотря на то, что назначение объезжих голов Москвы указом царя готовилось и регистрировалось в Разрядном приказе, должностные обязанности объезжих голов регламентировались наказами или инструкциями, вручаемыми им в Земском приказе. Первый известный подобного рода наказ Земского приказа «Семену Ивановичу Кологривову, дьяку Михаилу Унковскому и подьячему Якову Никонову, назначенным объезжими головами от Москва-реки по Никитскую улицу в Белом городе»[158]

датируется 30 мая 1609 г. В нем довольно подробно записаны обязанности объезжих голов и их помощников по охране общественного порядка и борьбе с преступностью: «И Семену и дьяку Михаилу, и подьячему Якову, взяв на Земском дворе решеточных приказщиков, ездити от Москвы-реки по Никитскую улицу по всем улицам и меж улиц по переулкам и по рядом днем и ночью беспрестанно. И того беречь накрепко, чтоб по улицам и по переулкам корчем и бледни не держали и зернью не играли, и нихто никово не бил и не грабил, и иного никоторово воровства не было ни у ково никоторыми делы. А где у какова человека ни буди сведают корчму или зернь или бледню, или хто ково станет бити и грабити, или иное какое воровство делати, и им у тех людей, которые люди учнут корчму держать, питье вынимать, а их имать, и питухов, и зернщиков, … или которые люди учнут хто ково бить или грабить, или иное кокое воровство ни будь делать, и им их отсылати на Новой на Земской двор Офонасью Зиновьеву с товарищи. А сколько питья у ково вымут, и ково имянем с продажным питьем и питухов, поимав, пошлют, и им все писать у себя в книги подлинно, чтоб у них заповеди ведомы ж были».[159]

Не менее подробно в наказе описывались обязанности по соблюдению и контролю мер пожарной безопасности.

Кроме дьяка и подьячего к объезжему голове прикомандировывались решёточные приказчики, недельщики и сторожа. Это также закреплялось документально в росписях объезжих голов: «Того ж году были на Москве объезжие головы а с ними, для береженья от огня и ото всякого воровства, было: земского двора по 5 ч. решоточных прикащиков, да по 5 ч. из приказов неделщиков, да где кто ездил с 5-ти дворов по человеку сторожей».[160]

Правовое закрепление деятельности лиц местного самоуправления в Москве, то есть слободских старост и сотских, в середине XVII века также происходило на основании наказных памятей или инструкций, выручавшихся в соответствующем приказе, которому подчинялась та или иная слобода или сотня. Например, обязанности по охране общественного порядка на своей территории для сотского Пушкарской сотни Тита Станочника указаны в Наказной памяти от 13 сентября 1646 г. «О строгом соблюдении в его сотне порядка и благочиния»: «… в своей сотне смотреть и беречь того накрепко, чтоб во дворах у пушкарей и которые у них всякие люди живут в захребетниках, татьбы, и корчмы, и зерни, и бледни, и душегубства, и иного никакого воровства, и приходу и приезду никаким воровским людям не было… про всякое воровство сыскивать допряма, а сыскав, про то про все извещать в Пушкарский приказ … а будь в его сотне какое воровство объявится его небереженьем, и сыщется мимо его Тита и пятидесятников и десятников, им за то быти от Государя и Великого Князя Алексея Михайловича всеа Руси в наказание …».[161]

Кроме обязанностей по поддержанию благочиния в слободе или сотне в наказной памяти устанавливалась личная ответственность сотского или старосты за правонарушения на их территории, выявленные другими должностными лицами, осуществляющими надзорную правоохранительную функцию или самими жителями, при небрежном исполнении старостой или сотским своих обязанностей. Значимость данного правового акта для совершенствования системы государственного управления еще состояла в том, что он определял порядок взаимодействия слобод и сотен Москвы с органами государственной власти – приказами, должностными лицами их возглавлявшими и их помощниками – дьяками и подьячими.