От конца до начала (СИ)

Но все вопросы были безжалостно отодвинуты на самый последний план, когда пришло письмо от Галиуса, в котором северянин выражал Шало самые искренние сочувствия, говорил о быстротечности времени и о том, что, увы, ничего назад вернуть невозможно. Этого тонкого намека хватило, чтобы Шало трижды проклял Галиуса мысленно, а так же всех заговорщиков. К сожалению, на безмолвные проклятия надежды было чрезвычайно мало, впрочем, как и на дворцовую стражу. Шало все больше склонялся к мысли, что либо им совершенно все равно в принципе, что будет с их королем, либо им еще и приплачивают за равнодушие. Поскольку их поиски еще ни разу не увенчались значительным результатом несмотря на всю видимую деятельность. И с этим тоже надо было срочно что-то делать. Немедленно.

*

Пандар смотрел, как работает Шало, сидя в кабинете или в тронном зале, и думал, что пускай уж он будет в работе, чем в кровати с ничего не выражающим взглядом. Альфа знал, что терять - это всегда больно, безумно больно. Особенно, если так и не сказал того самого важного, что даже спустя года мучает тебя, хотя слова эти вовсе не так важны. Но с этим тоже надо как-то жить дальше, иначе никак, даже лет до сорока не дотянуть. А Шало будет терять всю его жизнь, такова доля королей: их учат не привязываться, относиться ко всем свысока. Им почти запрещено любить. Великое счастье, если интересы страны совпадают с твоими собственным. А не это ли самая большая потеря в жизни - потеря любви? Результат такой потери прост: чем старше ты становишься, тем более ты одинок, а потом ты умираешь среди тысячи слуг и совершенно один. И не успевает остынуть твое тело, как говорят: “Король умер, да здравствует новый король!” И все.

Размышляя так, мужчина вдруг понял, что он не хочет такой жизни, а вернее, существования для Шало. Альфе было наплевать, почему это стало казаться важным, наверное, так было всегда, просто Пандар безжалостно душил в себе любое отношение к Шало кроме равнодушия. Но он выдал себя с головой, когда нянчился с бетой словно с малым дитем. Выдал свои чувства прежде всего самому себе. И альфа не мог понять, правильно это или нет. Да, он знал, что привязываться к подопечному смерти подобно, что Шало забудет о нем, как только все интриги будут зарублены на корню, а интриганы - изловлены. Бета будет обязан о нем забыть, потому что Пандар уйдет. Но что толку, если Пандар уже привязался к мальчишке? И черт побери, но он бы многое отдал, чтобы Шало остался именно таким мальчишкой на всю жизнь, а не одним из сотни королей по всему миру.

*

Шли дни, Шало работал, альфа время от времени пересекался с Реджисом, который стал докладывать ему обо всем, что происходит во дворце, что было весьма немаловажно. Теперь мужчина был в курсе, с кем спит кхан Эрм, откуда у “бездетного” супруга господина Мориса вдруг появился кругленький животик, и тому подобные постыдные мелкие и не очень секреты. Это было очень полезно, в случае чего, Пандар знал, к кому пойдет и на что будет давить. Конечно, угроза смерти по-прежнему является самой сильной из многих существующих, но большинство людей альфе были полезнее живыми, чем мертвыми. Жаль только, что Реджис был один. Если бы таких как он был бы хотя бы десяток… Возможности мужчины значительно расширились бы, мягко говоря. Поразмыслив немного над этим, Пандар как бы случайно толкнул Реджиса в коридоре и незаметно вручил ему крошечную записку.

Несколько дней от мальчишки не было ни слуху, ни духу. Но где-то спустя неделю завтрак Пандару принесли сразу двое мальчишек, а с ними проскользнул и Реджис. Тот, что держал в руках поднос и не смел поднять на Пандара глаз, был примерно одного с Реджисом возраста, а другой мальчишка помладше, лет десять, не больше. Младший тому, что постарше, и смотрел на альфу исподлобья. Знаками, которые Пандар уже стал хорошо понимать, Реджис показал, что эти двое пришли с ним не просто так. Тот, что был постарше, смотрел на манипуляции своего друга, но ничего не понимал, Пандар видел это по его глазам. Реджис закончил, и мужчина слегка кивнул, в знак того, что все понял.

- На океанском диалекте говоришь? - спросил Пандар старшего.

- Да, - голос у светловолосого оказался неожиданно звонким. - Я прислуживаю молодому лорду Бретон, часто разбираю его корреспонденцию, отношу записки, слежу за его одеждой, прислуживаю на прогулках. Я часто среди благородных, но совершенно незаметен, и они часто говорят при мне.

Паренек явно хотел, чтобы Пандар понял, что он очень полезен, хотя и старался этого не показывать. Такой же светловолосый ребенок молча смотрел на альфу. Видимо, эти двое были братьями.

- А этот? - мужчина кивнул на младшего.

- Это Тэр, мой брат, - с готовностью ответил паренек. - Он часто помогает служанкам убираться, носит им воду и тряпки. Если его увидят в комнате, никто не удивится. Он бывает везде.

- Это хорошо, - спокойно сказал Пандар. Он чувствовал, что оба брата его откровенно боятся. - Почему вы пришли? Учтите, мои поручения будут мелкими, но важными. И предательства я не потерплю.