От конца до начала (СИ)

Едва Шало закрыл дверь в свои покои, как услышал шаги на террасе, и в следующее мгновение Пандар оказался в его комнате, не потрудившись постучать. Шало внимательно взглянул на на него. Бете показалось или кожа мужчины и вправду стала желтеть, а сам он не просто прикоснулся к стене рукой, а… оперся на нее.

- Что-то случилось? - спокойно спросил бета, насторожившись. - Ты болен?

- С чего ты взял? - неожиданно резко спросил Пандар. Затем прикрыл глаза, будто успокаиваясь. - Это особенность моего организма. Иногда мне нужен… покой.

- Хорошо, - кивнул Шало, чувствуя, что альфа хочет сказать что-то еще, но медлит.

- Мне нужно пару дней, - медленно проговорил Пандар. - Никто не должен знать, что я… устал. Потому что я не смогу тебе помочь. Никак. Убить меня будет проще, чем одинокого старика в глухом лесу.

Мужчина договорил и внимательно посмотрел на Шало. Боги, какой реакции он ждал? Бета не мог этого понять.

- Я все понял, - на удивление спокойна сказал он. - Тебе что-то понадобится?

- Нет. Только покой. Пускай ко мне никто не заходит.

Шало коротко кивнул в знак согласия, и альфа, не торопясь, пошел к себе, а вернее сказать, побрел. Бета проводил его долгим взглядом.

Просьба Пандара заставила его крепко задуматься. Выходит, альфа не так неуязвим? Он тоже может… уставать? Хотя бета слабо верил, что состояние мужчины можно назвать усталостью. Он выглядел так, будто действительно заболел. Желтеющая чешуя перестала казаться игрой света и тени, а тяжелая поступь не была выдумкой Шало. Интересно, заметили ли это другие люди?

*

Вернувшись к себе, Пандар сдернул с кровати все простыни, оставив голый матрас, затем распустил шнуровку у полога, чтобы тот полностью закрыл мужчину от посторонних глаз. После этого Пандар снял рубашку и позволил себе тяжело опуститься на кровать. Альфа тяжело вздохнул. Он сдернул простыни, потому что к завтрашнему вечеру они пропитаются его кровью, а мужчина не хотел, чтобы по замку пошли слухи, что по ночам он режет в своей постели коз или незамужних девственниц. Хотя, когда обнаружат матрас, вопросов возникнет не меньше. Но мужчину это волновало уже слабо. Он старался не поддаваться панике, которая накрывала его с головой всякий раз, мешала цепляться за разум в этой медленной агонии, заставляла думать, что именно в этот раз наступит конец. Но через пару дней альфе становилось лучше, раны затягивались, чешуя становилась жестче, зеленее, и Пандар мог снова ходить, думать, есть, дышать… до следующего раза.

Пандар положил руки на живот, несколько раз глубоко вздохнул. Надо было отдохнуть, силы стремительно утекали, а завтра они ему понадобятся, чтобы в который раз вести борьбу с собственным ужасом, который разбудит боль.

*

Утром Пандар уже не хотел шевелиться. У него болело буквально все: шея, спина, суставы пальцев рук и ног, ребра… Каждый вздох давался все труднее и труднее, альфа дышал все короче, стараясь почти не задействовать грудную клетку, хотя это было невозможно. Мужчина наблюдал, как солнце дошло до своей высочайшей точки на небосклоне, разогнав тени в комнате, и как затем оно стало опускаться, уступая вечеру. Тени удлинялись с каждой минутой, и Пандару казалось, что это демоны Бездны тянут к нему свои скрюченные лапы с длиннющими когтями. Сердце стучало часто-часто, мужчине казалось, будто оно с силой бьется о ребра, причиняя невыносимую боль. Кровь стучала в ушах, в висках, и альфа не слышал ничего кроме ее стука.

Даже думать было больно. Минимальное усилие тут же отзывалось вспышкой невыносимой боли в голове, а Пандар чувствовал, как страх накатывает на него все большими волнами, лишая рассудка, за который мужчина так отчаянно цеплялся последние несколько часов. Он знал, что как только он сдастся, то вернется туда. Пандару было страшно признаться в этом даже самому себе, но он совсем не был уверен, что сможет вернуться из этого безумия. Что может быть страшнее, чем до конца дней своих оказаться в плену ужаса, боли и отчаяния? Смерть тогда станет спасением. Да вот только кто сможет убить его? У кого хватит сил и мужества? Пожалуй, только у Чезаре. А он слишком далеко отсюда.

Когда боль стала невыносимой, Пандар начал соскальзывать куда-то за грань. В голове все путалось, реальность перестала казаться единственно возможной, и омерзительный голос нашептывал будто на ухо, что Дакар, Шало и королевский дворец - лишь несмешная шутка воспаленного сознания, а реальность - это катакомбы без выхода, высохший колодец с ржавой решеткой наверху и красноглазый маг, который приходит смотреть на тебя каждый день. И каждый день ты молишься, чтобы он не захотел тебя вытащить. Потому что иначе все пойдет по новой: раскаленное железо, сотни змей, который кусают тебя, шипят, и ты ничего не слышишь кроме их шипения, которое сливается в один звук, похожий на хрип умирающего… А потом оказывается, что это ты хрипишь.

- Здравствуй, мой дрогой, - говорит тихий, едва слышный голос во тьме.