От Пекина до Нью-Йорка

На пост заместителя по проблемам деколонизации китайцы назначили бывшего редактора китайской газеты, издававшейся в США на английском языке, члена Всекитайского собрания народных представителей Тан Минчао.

На совещаниях у генерального секретаря, проводившихся еженедельно по средам, он предпочитал отмалчиваться. Правда, когда вопрос касался позиций Советского Союза, Тан высказывал разного рода «сомнения», в частности, например, о предоставлении СССР необходимых постов в секретариате ООН в соответствии с квотой. (СССР являлся недопредставленной страной. По квоте в 1971–1972 гг. СССР имел право на 230–322 профессиональных поста, а в действительности занимал только 168, т. е. заполнял свою квоту лишь на 58–60 процентов.) Советские делегации на сессиях Генеральной Ассамблеи, советское представительство при ООН, руководители МИДа СССР в беседах с генеральными секретарями ООН У Таном, Вальдхаймом не раз ставили вопрос о ликвидации явной несправедливости в отношении СССР, добиваясь доведения числа советских сотрудников до соответствующего положению СССР и его взносам в бюджет ООН уровня.

По указанию Вальдхайма был подготовлен план набора советских специалистов на 1972–1975 годы, с тем чтобы довести число советских сотрудников секретариата ООН до необходимого числа в соответствии с утвержденной квотой. Аналогичные планы были подготовлены и в отношении Японии и Италии, стран также недопредставленных, при значительном превышении квоты Англией, США, Францией и другими западными странами. Вот об этом плане в отношении советских сотрудников и говорил китаец. Он заметил, что ему-де «непонятно», почему для Советского Союза подготовлен специальный план.

Пришлось разъяснить элементарные истины. Китаец больше не поднимал вопроса.

Китайцы, приехав в Нью-Йорк, начали активно устанавливать контакты с американской общественностью, американскими востоковедами, китаеведами и т. п. Комитет по изменению американской политики в отношении КНР (состоял из конгрессменов и членов сената) уже в начале 1972 года организовал поездку американской делегации в КНР. Одной из целей этой поездки было организовать нечто вроде общества китайско-американской дружбы.

В 1972 году в США возникли два общества по развитию отношений с Китаем: одно из бизнесменов и политиков, имеющее целью способствовать развитию торгово-экономических связей, второе — из ученых, журналистов, общественных деятелей. Цель второго общества — развитие обмена учеными, врачами, журналистами, артистами, кино- и телепрограммами. Президентом общества был избран Ч. Йост — бывший постоянный представитель США при ООН, председателем Совета директоров — М. Блюменталь, впоследствии министр финансов США.

Как-то после одного голословного заявления китайского представителя в Совете Безопасности ко мне подошел панамский посол Бойд.

— Вот видите, какой неожиданный результат вашей многолетней борьбы за восстановление прав КНР в ООН!

В словах посла я не почувствовал издевки. В темно-карих глазах панамца были видны сожаление и тревога.

— Нас, — подчеркнул он, — удивляют выступления китайского делегата. Мы этого не ожидали. Мы надеялись на укрепление и расширение антиимпериалистического фронта. В чем же дело? Что происходит с китайцами?

В кругах ООН меня знали как специалиста по проблемам Дальнего Востока, активно выступавшего за восстановление прав КНР в ООН. Когда китайцы после прихода в ООН выступили с голословными заявлениями в адрес СССР, знакомые дипломаты нередко подшучивали надо мной — кто с иронией, кто с издевкой.

Было больно слышать враждебные высказывания китайских представителей. Для меня это было больно вдвойне. Я работал в Китае, уважаю и люблю китайский народ, его культуру, древнюю цивилизацию, мудрость и выносливость, одержимость и преданность идее.

Чайнатауны в Сан-Франциско и Нью-Йорке

В Беркли я познакомился с известным американским китаеведом профессором Чальмерсом Джонсоном. Молодой и энергичный ученый написал ряд интересных книг по Японии и Китаю. Одна из них была посвящена деятельности группы советского разведчика в Японии Рихарда Зорге.

Во время нашей беседы у него в кабинете раздался телефонный звонок. Выслушав собеседника, Джонсон ответил:

— Да, конечно, буду.

Потом, посмотрев на меня, сказал в трубку:

— У меня сидит советский ученый и дипломат. Хороший парень. Может, стоит его попросить принять участие в нашей передаче? Советские не каждый день приезжают в Сан-Франциско.

Затем обратился ко мне: