От сумы и от тюрьмы не зарекайся

Между тем, судья Куйбышев привел показания Стоянова А. А. в судебном заседании в усеченном виде, в связи с чем, дал им оценку не в полном объеме. Так, в ходе судебного заседания подсудимый Стоянов А. А. сообщил, что ничего не знал о приготовлениях Говорунова к убийству Чехова, Говорунов ему ничего об этом не рассказывал, оружие не видел и в руках не держал, никаких «лежек» не обустраивал. Говорунов его оговаривает, при этом называет мотивы оговора. В ходе предварительного следствия оговорил Старожилова, так как рассчитывал на изменение меры наказания, а также из-за того, что ему показали изъятые в СИЗО 11 листов записей о преступлениях, в которых, как ему пояснили сотрудники уголовного розыска, Старожилов сообщил об участии Стоянова в совершении преступлений, в отместку решил оговорить Старожилова. На вопросы суда Стоянов пояснил, что до допросов с ним в течение 2—3 часов общались оперативники, называли фамилии, сообщали обстоятельства преступлений, предоставляли возможность прочитать протоколы допросов Говорунова, его показания «подбивали» под показания Говорунова и т. п.

Таким образом, судьей Куйбышевым проигнорирована большая часть показаний Стоянова, в том числе об оговоре меня Стояновым, мотивах этого. В приговоре им не дана правовая оценка. В связи с тем, что показания Стоянова положены в основу обвинения меня в убийстве Чехова, за которое назначено пожизненное лишение свободы, то игнорирование показаний Стоянова об оговоре, нарушает мое конституционное право на защиту, а также требование уголовно-процессуального закона РФ о всестороннем, полном и объективном рассмотрении уголовного дела.

Проверка возражений обвиняемого, отрицающего свою вину, важна для правильного разрешения уголовного дела.

Невнимание к объяснениям обвиняемого, и тем более их игнорирование, нередко являются источником судебных ошибок и, как следствие, основанием отмены приговора (БВС РСФСР 1991 № 9 с. 11, БВС РФ 1995 № 10 с. 8—9).

В судебной практике постоянно обращается внимание на то, что доводы обвиняемого, выдвинутые им в свою защиту, подлежат тщательной проверке, а приговор должен быть отменен, если по делу остались непроверенными показания обвиняемого, имеющие существенное значение для обоснования предъявленного обвинения (БВС СССР 1975 г. № 5 с. 27—30, 1977 № 1 с. 25—27, БВС РСФСР 1965 № 7 с. 11).

Иногда из судебной практики Верховного суда за длительный период времени по идентичным нарушениям приговор подлежит отмене.

Так же необходимо отметить следующие обстоятельства.

Во-первых, согласно показаниям Говорунова А. И. на следствии и в суде, показаний Стоянова А. А. на следствии, признанными судом допустимыми и согласующимися с другими материалами уголовного дела, при подготовке к убийству Чехова были оборудованы несколько специальных мест «лежек», где в течение нескольких часов ожидался Чехов.

Данные показания подтверждены свидетелем Саранчиным С. С., который сообщил, что были обнаружены несколько лежек, где была примята трава, кустарник, что позволяло сделать вывод о том, что в этих местах ожидали Чехова.

Однако единственным местом, которое было осмотрено следствием, являлся участок местности в лесном массиве, где имелась примятая трава и кустарник, о чем составляли протокол осмотра места происшествия. В ходе этого осмотра обнаружены и изъяты окурки от сигарет «Парламент», 2 шприца, биологические следы на которых не принадлежат ни Старожилову, ни Стоянову.

При этом указанный протокол осмотра места происшествия и заключения экспертиз, свидетельствующих о моей непричастности к преступлению, были проигнорированы судом, о чем изложено в данном дополнении.

В связи с тем, что убийство Чехова являлось резонансным, очевидно, что при обнаружении иных мест (лежек) они были бы осмотрены, сведения об этом были бы зафиксированы в процессуальных документах и находились бы в материалах уголовного дела.

Таким образом, вопреки выводам судьи Куйбышева, показания Говорунова, Стоянова (в ходе следствия) и Саранчина о наличии нескольких обнаруженных лежек, объективно ничем не подтверждаются и, более того, опровергаются отсутствием таких сведений в материалах уголовного дела.

Также хочу обратить внимание судебной коллегии, что при проверке показаний на месте Говорунов и Стоянов не только не смогли показать, где находились эти «лежки», но и вообще не ориентировались на месте. Отправной точкой для опознавания ими места преступления послужил установленный Чехову памятник. О данном обстоятельстве более чем достоверно свидетельствуют видеозаписи следственных действий, об исследовании которых я ходатайствую.

При этом ссылки на изменение мест не могут быть приняты во внимание, так как длительное (исходя из показаний Говорунова) приготовление к убийству Чехова оставило бы в памяти необходимые ориентиры, тем более что рядом находился частный сектор, другие строения и т. д.

Так свидетель Терехов А. В., отвечая на вопросы подсудимого Цветкова С. А. пояснил:

– Вы, приехав после этого, не смогли сориентироваться на местности даже предположительно?