Отбор 2. Двое на новых рубежах

Катарина с мальчиками верно ждали его возвращения из степи в замке Рэдмона в Никое. По приказу Игнация специальный маг ежедневно отправлял Катарине короткие вестники. Игнаций не хотел, чтобы его любимая женщина волновалась зря и тысячу раз похвалил себя за то, что не взял с собой женщину и детей, хотя те очень просились. Но их отъезд в степь был таким спешным и тревожным, что брать детей было очень неосмотрительно.

Катарина и мальчишки смирились и теперь только ждали новостей. А они были тревожными. Но Катарина понимала, что Игнаций там – самый опытный и мудрый правитель и не надо мешать ему жалобами и капризами налаживать отношения со степью и другими странами.

Поэтому вместо жалоб и стенаний Катарина рассказывала в ответных записках о проделках сыновей короля, о хозяйственных делах в замке Рэда, и иногда о хозяйстве собственного замка Игнация, в котором Катарина до сих пор была управляющей, и из которого ей регулярно приходили отчёты.

И вот они дождались! Игнаций вернулся! Как только эта весть всколыхнула замок, Катарина, как была, ринулась к порталу. Ей не важна была её одежда, причёска и украшения. Главное было – увидеть живого и здорового Игнация. И сейчас король вспомнил, что, когда шагнул из портала, Катарина со слезами кинулась к нему на грудь, совсем не заботясь о взглядах окружающих.

– Игнац, любимый! Ты жив! – это всё, что она смогла сказать, уткнувшись носом ему в грудь.

– Жив, конечно, – ответил король, ласково обнимая свою женщину и покачивая её в руках. – Что со мной сделается. Надо очень постараться, чтобы меня убить.

– Ой, не надо! Не говори так! Пойдём скорее, дети ждут тебя!

Катарина взяла короля за руку и повела его в замок, чувствуя себя при этом, не как знатная дама, а просто как любящая женщина, которая, наконец, встретила своего мужчину из трудного и опасного похода.

Они не стали тогда задерживаться в Нико

е. Очень хотелось домой, и уже обоим хотелось прочных законных отношений. Марсела прекрасно понимала отца с мачехой и не задерживала их. Конечно, они с Рэдмоном через пару недель приехали на скромное торжество (по королевским меркам), но у них в Никое тоже накопилось много дел, и через пару дней Рэдмон и Марси вернулись домой.

Несмотря на договорённость с Кизменом, Рэдмон установил на границе со степью магическую защиту. Теперь он не доверял степнякам и не собирался как раньше допускать свободные переходы через границу. Однако полностью границу закрывать не стал, памятуя про холм матери и святыни степняков. Он оборудовал в трёх местах специальные переходы, где всегда дежурили маги и отряды гвардейцев. Холодность отношений со степью сохранялась.

Кроме того, Рэдмон вместе с тестем начали строительство дороги к морю через земли Кизмена. Пока они дошли только до границы со степью и приостановились. Не хотелось встретить вооружённое сопротивление. Вначале надо было, чтобы степняки привыкли к имперцам. Для этого Рэдмон и Игнаций открыли в столице Кизмена – Сирте – торговые ярмарки и магазины, привлекая степняков новыми для них товарами. Многие торговцы из империи и королевства осмелились переселиться в Сирт и открыть там свои лавки, построить свои дома, которые так резко отличались от домов степняков. Постепенно столица степняков начала принимать привычный вид большого города. Максимум через полгода Игнаций собирался продолжить строительство дороги, причём собирался привлечь к этому делу самих степняков.

Марсела же была занята Никоем. Он стал ЕЁ городом, и принцесса как могла пыталась облагородить и благоустроить его. Она набросала примерный план развития города и поручила магам просчитать варианты.

Город рос быстро. После того как сюда переселилась семья принца, вслед за ними хлынули придворные, чиновники, военные. Все с семьями. Всем нужны дома, магазины, общественные места: клубы, бани, театры. Город…

Но даже среди этих забот и хлопот Марсела не забывала о подругах. Переписка их была ежедневной. Однако к Малике Марси успевала ещё и ездить. Благо новое владение Леона, которое подарил ему принц, находилось всего в нескольких часах езды верхом. Портал, к сожалению, во владения Леона был ещё недоступен.

Леон и Малика вообще не устраивали никаких торжеств. По обычаям степи у них всё произошло ещё на озере во время игр, а по обычаям империи Малика ничего не хотела. Ведь понаедут всякие разные имперки, которые уже заочно высказывали недовольство женой Леона, поэтому она мягко, но непреклонно отказалась проводить свадьбу, когда Леон предложил ей это. И мужчина не стал перечить своей женщине и заставлять её страдать. Не хочет – не надо. Будет так, как скажет любимая. И всякие там имперки (родственницы Леона) вынуждены были смириться и отступить.

Но приближалась свадьба Джеммы, и подруги должны были обязательно встретиться. Амбиции князя не позволяли выдать дочь тихо и скромно. По его понятиям, свадьба единственной дочери должна быть шикарной и громкой.