Отбор. Вне конкурса

– Тогда вглядись в меня внимательнее, – Эван с вызовом поднял подбородок, уставившись на Инвара. Сказал, обращаясь уже к нему: – И быть может, тогда ты поймешь, почему мой отец отправил меня в монастырь и до самой смерти больше ни разу не навестил меня.

Я поднесла ладонь ко рту, сдерживая невольное восклицание. Неужели Эван намекает на то…

Я осеклась, не в силах завершить эту мысль. Нет, это немыслимо! Это просто не может быть правдой!

Инвар сжал губы так плотно, что они превратились в две тонкие бескровные линии. Сделал едва уловимый жест рукой, предлагая Эвану продолжать.

– Мой отец, бывший верховный маг Олеора Риостан Вестхар, был очень, очень хорошим магом, – процедил тот. – И он тоже считал императора, твоего отца, Инвар, своим даже не другом – братом. Тем невыносимей была его боль, когда он понял, что моя милая мамочка понесла от императора. Что ж, он решил проблему по-своему. Недаром говорят, что месть – это блюдо, которое подают холодным. Сначала он свел в могилу мою мать. Потом отдал меня на воспитание в монастырь, позаботившись о том, чтобы компанию мне составил единокровный братец. А вот от предателя он избавился спустя много-много лет, проделав это настолько чисто, что никто не заподозрил дурного. После чего инсценировал свою гибель и исчез. Ищи его теперь на просторах других стран. Правда, так называемый отец еще озаботился оставить мне письмо, которое я получил от душеприказчика аккурат в день своего совершеннолетия. Именно в тот день, когда ты объявил о проведении первого императорского отбора и когда Леонора переступила порог дворца.

Инвар продолжал молчать. И я даже боялась представить, какая буря эмоций бушует сейчас в его душе.

– Теперь ты понимаешь, почему я связался с ней? – со злой насмешкой спросил Эван. – Это казалось мне… логичным, что ли. Твой отец соблазнил мою мать и разрушил мою жизнь. А я хотел разрушить твою, соблазнив девушку, в которую ты влюбился. Око за око, зуб за зуб.

Эхо его последней фразы еще долго гуляло промеж высоких сводов тронного зала. Но пауза длилась и длилась. Звенящая от напряжения, выматывающая нервы. И я уже готова была закричать во все горло, лишь бы оборвать эту пытку молчанием.

– И все-таки я не изменю своего решения, – так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, наконец проговорил Инвар. – Изгнание. Для тебя и Леоноры. Уезжайте из Олеора и никогда больше не возвращайтесь.

– Глупо, – прошептал мрак. – Мальчик мой, ты поступал глупо, когда хотел отпустить Эвана, еще не зная о том, что он твой брат. Но сейчас это просто безрассудно и смертельно опасно. Таких врагов в живых не оставляют.

– Я. Все. Сказал, – чуть ли не по слогам процедил Инвар, делая остановку после каждого слова.

Я негромко кашлянула, пытаясь привлечь к себе внимание. Как-то не хочется прерывать столь волнующую сцену, но, сдается, у меня есть одна новость, которую стоит огласить присутствующим.

Инвар устало посмотрел на меня. Жесткие морщины, залегшие вокруг его рта, чуть расслабились, на дне зрачков затеплилась… Нет, не улыбка, конечно. Лишь ее слабая тень.

– Что ты хотела сказать? – спросил он.

– Леонора мертва, – запинаясь, произнесла я.

Инвар изумленно вскинул бровь, пораженный такой новостью.

– Она явилась в охотничий домик, – продолжила я. – Мы с Вессой не успели убежать.

– Неужели ее убила Весса? – перебил меня Эван, который весь напрягся от моих слов. – Немыслимо! Девчонка не настолько хороша в боевой магии…

– Нет. – Я покачала головой.

– Ее убила ты? – Эван отчаянно дернулся, пытаясь освободиться.

Я попятилась, не сводя с него испуганного взгляда.

На Эвана сейчас было страшно смотреть. Он так силился разорвать путы мрака, что даже не побледнел – посерел от напряжения. На шее и лбу вздулись жилы, лоб заблестел от выступившей испарины.

Но у него ничего не вышло. Спустя несколько секунд Эван обмяк от изнеможения.

– Значит, вот как. – Инвар тяжело вздохнул. Встал и неторопливо сошел с возвышения, на котором стоял трон.

На нем по-прежнему была обычная светлая рубашка и узкие темные брюки, заправленные в высокие сапоги, а не торжественная церемониальная одежда. Но я с трудом удержалась от желания рухнуть на колени. Было в нем сейчас что-то воистину величественное.

А еще я не могла оторвать взгляда от посоха, на который он тяжело опирался при ходьбе, как будто каждый шаг давался ему с величайшим трудом. Значит, вот он какой – жезл власти. Интересно, где он хранится в обычное время? Если бы Инвар постоянно таскал его с собой, то я бы это непременно заметила.

– Как это произошло? – спросил Инвар, подойдя ближе.

Путаясь и перескакивая с одного на другое, я рассказала, как Леонора ворвалась в охотничий домик. Как мучительно долго умирала Весса, задыхаясь около моих ног. И как сама Богиня откликнулась на мой призыв о помощи.

Инвар слушал меня внимательно, не перебивая. Около его губ залегли скорбные морщины, которые стали глубже, когда я поведала про страшную участь Леоноры.

Наконец я замолчала. Казалось, будто под сводами огромного зала еще блуждает эхо моих слов. Или это тени шептались, обсуждая услышанное.