Отборная невеста кн. 1

— Она не ваша, а моя невеста! — влез шевалье Омер. — Я, дорогая Оливия, с папенькой поговорил. В общем, если ты из-за того сбежала, что я в консорты не согласен, а только в графы, так мы ж всё понимаем! И про честь родовую, и про титул. Согласные мы! — он приосанился и торжественно провозгласил. — Папенька за мой графский титул нам с тобой на свадьбу не только счет в Подгорном банке отпишет, а еще два доходных дома в столице и один в предгорьях. И ваш Редон в планы дорожного строительства включит, в первую очередь. Обещался даже, что сам курировать будет — всё в семью пойдет. А на этих внимания не обращай, — хмуро зыркнул он на стражников. — Они, конечно, и на консорта согласятся, а толку тебе с них? Мы, может, на нынешнем приеме о помолвке объявим, вот и нечего всяким безземельным на графинь зариться.

Мы посмотрели на безземельного Омера. Я с любопытством, стражники — с угрюмой безнадежностью.

— Ливви, не вздумай! Ты разобьешь мне сердце! — Гэмми схватился за грудь.

— От разрыва сердца помирают. — деловито кивнул Омер. — Вот и отличненько, будете тихонько лежать, и не станете путаться под ногами.

— Настоящая графиня Редон? — пробурчал правый стражник, хмуро косясь то на меня, то на моих «женихов».

— Судя по выпивону в волосах — да! — раздался мелодичный женский голос.

Кажется, увлекшись разговором мы многое упустили. Например, как начали кланяться набившиеся в приемную мужчины и приседать в реверансах дамы и девицы.

К широкой юбке-колоколу и алмазным бантикам на рассыпающихся каскадом снежно-серебряных прядях добавились еще два аксессуара — переливающаяся шитьем и драгоценностями свита и… высокий поджарый гончак на цепочке-поводке.

Я посмотрела опасливо. Гончаки — единственные создания Чащи, которые не против жить с людьми. В суровые зимы мамаши-гончихи, бывает, весь свой выводок в крестьянский овин перетаскивают — в тепло. Те и остаются потом, выбирая себе хозяев среди деревенских детишек. Лучшие чащобные охотники из таких пар выходят. У нас у самих в поместье целая стая гончаков живет… потому и опасаюсь. Чащобный гончак на королевском приеме? Его хоть на двор вывели, прежде чем в зал брать? Или он тоже… из приближенных ко второму трону в маленькой комнатке за незаметной дверью? Странные нравы во дворце…

Гончак тем временем пошевелил розовым носом, больше похожим на аккуратный хоботок. Его уши распахнулись, как два покрытых шерсткой лопуха… и он вскинулся на задние лапы, с размаху водрузив передние мне на плечи.

В толпе придворных раздались вскрики.

— Он ее сейчас сожрет! — кажется, с предвкушением вскричала девица из свиты.

— Конеееечно… Обязаааательно… — почесывая вибрирующие от восторга уши гончака, бормотала я, пока тот принюхивался к цветку у меня в волосах. — Вот все знакомые мне гончаки меня жрут… А не жрут, так снюхивают… — дополнила я, когда любопытный нос ткнулся мне в шею, а потом и вовсе уперся в сапфир и принялся восторженно пыхтеть, обдавая декольте горячим дыханием. — Прекрасный зверь, сьёретта-герцогесса! — ссаживая гончака обратно на пол, кивнула я блондинке. Пусть не думает, что она одна умеет догадываться об именах и титулах новых знакомых.

Герцогесса Гардеро, дочь регента, изначальная и бесспорная фаворитка нынешнего отбора, с достоинством кивнула.

— Неужели вы совсем не испугались, графиня? — фыркнула свитская девица, похоже, несколько огорченная, что есть меня не будут.

— Разве Редоны могут бояться Чащи? Они же там живут! — радостно выпалила совсем юная, не больше пятнадцати лет, рыженькая сьёретта, с веснушками на курносом носу.

— В дупле. — себе под нос, но все же отчетливо пробурчала свитская девица.

— На пеньке. — громко шепнул молодой сьер — роскошь и пестрота его наряда затмевала даже туалеты сьёретт.

Оба захихикали.

— Что вы такое говорите! — юное создание не стало делать вид, что не слышит — нахмурилось и топнуло ногой. — Кто вы такие, чтоб смеяться над моей… сестрой? Вы же позволите мне так вас называть? — создание обернулось ко мне.

— Конечно же… не позволю. — сообщила я. — Я совершенно уверена, что мои родители произвели на свет только одну дочь.

— Да! Брат мне рассказал — они погибли от рук сторонников предыдущего режима! Такая трагедия, я так рыдала! Но теперь вы можете ни о чем не беспокоиться! Брат вас защитит, вы же знаете, какой он храбрый!

— Не знаю. — под жадными взглядами со всех сторон сохранять холодно-невозмутимое выражение лица было сложно. Но можно. — Я впервые слышу о вашем брате.

— Но как же! — скандализированное создание отпрянуло. И вдруг спохватилось. — Ну конечно, какая я глупая!

На лице разряженного сьера мелькнуло занятное выражение — будто он хотел согласно кивнуть, и лишь в последний момент удержался.

— Я же не представилась! Я Маурисия, баронесса Мортен, сестра Алексио! Вашего жениха!

Мортен. Те самые, что нынче разводят скакунов для почтовой службы. Вместо нас.

— О как! — кажется, потеряв всякое представление о приличиях, высказался лейтенант Лукаш. Но его слов никто не услышал — из груди Гэмми вырвался гневный вопль:

— У нее уже есть жених!