Отборная невеста кн. 1

— Друг мой Маттео, о вас говорят… нехорошее. — невинным тоном сказал герцог.

— И кто же такое говорит? — дрогнувшим голосом спросил виконт.

— Что именно говорят, спросить не желаете?

— Это все ложь!

— Ну почему сразу ложь? Вот обо мне только нехорошее и говорят — и почти все чистая правда!

— Монсьер изволит шутить. — хозяин дома натужно засмеялся. Гость смех не поддержал. Хихиканье вскоре смолкло.

Гость еще помолчал, потом слегка брезгливо поинтересовался:

— Всё? Посмеялись? — и продолжил. — Заговорщики говорят. На допросах.

— Вы их слушаете? — ножки стула безжалостно заскрежетали по дорогому паркету — сьер Маттео вскочил.

— В этом и суть допросов — слушать допрашиваемых. — наставительно сказал герцог. — Иначе зачем их вообще допрашивать?

— И что же они… говорят?

— А что ты в заговоре замешан! Чуть не с первых дней! — переходя на «ты», рассмеялся герцог. Но теперь уже хозяин дома не поддержал смех.

— Мне казалось, монсьер-герцог, что уж я-то доказал свою верность вам. — неожиданно успокаиваясь, с достоинством сказал виконт. — Выбирая между женщиной, к которой я… был неравнодушен, и процветанием Овернии под вашей могучей рукой, я выбрал вас!

— Как-то странно себя чувствуешь, когда выбирают между тобой… и женщиной. — очень проникновенно сказал герцог.

— Мнээээ… — растерянно протянул виконт.

— Хотя да… — продолжил герцог. — Ты, Маттео, под моей рукой тоже… изрядно процвел. Кто б еще, кроме меня, взял провинциала в офицеры дворцовой стражи? Место ведь, прямо скажем, неплохое? Денежное. Вон, какой ты себе дом прикупил… Безделушки… — что-то стукнуло, видно, гость взялся за одну из этих самых безделушек. — Дочери, полагаю, сможешь неплохое приданое справить. У тебя ведь дочь, верно?

— Всем, что я имею, я обязан вам, монсьер! — пылко заверил виконт.

— К дочери я никакого отношения не имею, это уж вы с покойной супругой сами. — очень серьезно сказал гость. Хозяин в этот раз тоже не сделал попытки рассмеяться. — А что об остальном помнишь — это хорошо. — голос гостя стал откровенно недобрым. — Ведь страшно слушать, что эти заговорщики про тебя на допросах врут! Будто бы начальником дворцовой стражи желаешь стать…

— Вы сами сказали, монсьер, врут! Как бы я мог стать начальником дворцовой стражи, если место уже занято?

— Вот-вот, занято. Мужем моей племянницы. Он, может, и не слишком умен, и по части военных талантов его не так чтоб Летящая крылом осенила… Зато верный! И пока я жив, другим на его месте… не место.

— Неужто сьеры заговорщики смеют утверждать, что я участвовал в заговоре — не притворно, по вашему приказу, а на самом деле! — чтобы заполучить это место для себя?

За дверью библиотеки Булка схватилась рукой за горло. «По вашему приказу…», «участвовал в заговоре…», «по приказу…», «по приказу…» крутилось в голове — эти слова мерцали багрово-красным вспышками, пробиваясь сквозь затянувшую взгляд муть.

— Представляешь, какую ерунду несут? — с артистическим негодованием вскричал герцог. — Я им, конечно, не верю. Но странно было бы, если б я еще и не проверил. Для тебя самого же опасно. Зачем, чтобы у столичного дворянства на твой счет всякие глупые мысли в головах бродили? Предательством попрекать вздумают, на дуэль вызовут… А так моя стража твой особняк быстренько обыщет — и мне хорошо, и тебе спокойно.

— Здесь вы не найдете ни единого доказательства измены, сьер. — глухо сказал виконт.

Герцог вдруг негромко рассмеялся:

— Надо же… Совсем как он… Супруг той самой женщины, к которой ты был неравнодушен. — саркастически пояснил он. — Слово в слово также сказал! Ошибся, как тебе прекрасно известно. Бумаги, наглядно изобличающие его участие в заговоре против Совета… и его величества, конечно же… с такой милой невинностью лежали в гостиной, в ящике стола… Так забавно!

— Монсьер-герцог, я… — судорожно забормотал хозяин дома — в голосе его звучал ледяной ужас!

А Булка… Булка поняла все. Про него, про себя, про беду, отнявшую у нее родителей, совершенно про всё! Черная, как вода в чащобных озерах, и такая же смертельная ненависть захлестнула ее с головой, заставляя судорожно задыхаться. А потом пришла решимость! Виконт Маттео, предатель, тварь чащобная, вовкун двуногий! Не будет он жить и наслаждаться плодами своего предательства! Нету доказательств измены? Ан есть, вот она тут — дочь изменников и заговорщиков! Монсьер-герцог наверняка пожелает узнать, что она здесь делает и зачем пришла. И даже если она не скажет ничего — этому «ничего» попросту не поверят, как не поверил отцу с мамой дознаватель в тюрьме. Поэтому сейчас она начнет дергать дверь и кричать, а когда герцог сломает замок и войдет — будет с наслаждением смотреть, как меняется лицо предателя! А там пусть делают с ней, что хотят.

Рука ее потянулась к дверной ручке…

Запястье пронзило болью. Чужая ладонь запечатала рот, загоняя обратно в горло вырвавшийся крик. Руку заломили за спину, и поволокли. Она замычала, пытаясь вертеть головой, отчаянно взбрыкнула ногами. Подошвы только без толку пнули воздух, ее приподняли и подтащили к дальней стене библиотеки.