Откровение в Галисии

Лейтенант взял ее в руки и поднял, чтобы рассмотреть получше. Сначала он решил, что это женская ночная сорочка — из-за тонкой ткани и размера, — но затем понял, что перед ним мужская рубашка.

— Черт! — с отвращением воскликнул гвардеец. — Это вещь того парня, и она влажная от…

— …слез, — продолжал Ортигоса. — Сантьяго безутешно рыдал над ней в тот день, когда я застал его в церкви. Тогда я подумал, что он горюет о брате. — Мануэль вспомнил, как неловко почувствовал себя, когда увидел страдающего маркиза. — Похоже, с момента исчезновения Видаля Сантьяго все больше беспокоился и пришел в храм, чтобы дать волю слезам. Я попросил у Гриньяна счет из антикварного магазина в Сантьяго-де-Коспостела, где маркиз выкупил канделябры. Если продавец его опознает, это уже кое-что.

— Сантьяго спал с Тоньино, — прошептал шокированный Лукас. — Я такого даже представить себе не мог.

— Ты, похоже, отвлекся. Мне плевать, что маркиз пялил Антонио. Куда больше меня интересует, откуда у Видаля ключ. Он забрал его у мертвого Франа? Или получил от любовника? Ясно одно: у обоих рыльце в пушку. Элиса видела Сантьяго возле церкви в ту ночь, когда умер Фран, и маркиз не дал ей войти. Тот факт, что Тоньино украл канделябры, не объясняет, откуда у него ключ. И со смертью младшего брата мы его тоже никак связать не можем. Зато теперь знаем, зачем ему понадобился доступ в церковь: она стала для парочки домом свиданий.

— Но Элиса говорила, что ее жених запер дверь изнутри, — подал голос Лукас.

— Она видела кого-то, но было темно. Возможно, она приняла Видаля за Франа. Любовники могли услышать ее шаги, и Сантьяго вышел, чтобы отвлечь девушку, пока его сообщник избавлялся от улик.

Священник упрямо мотал головой:

— Не могу в это поверить. Вы представить себе не можете, как страдал Сантьяго, когда умер Фран. У него началась жуткая депрессия.

— Ну еще бы, разделаться с собственным братом… Его мучили угрызения совести, и это еще мягко сказано, — ответил лейтенант. — И вот еще что: Альваро спросил меня в тот день, не кажется ли мне что-нибудь подозрительным в смерти Франа. Я полагал, что он хочет выудить у меня информацию, потому что сам имеет какое-то отношение к гибели покойного. А теперь думаю иначе. Старший брат подозревал, что кончина младшего кому-то очень даже на руку. Ведь некоторые члены семьи считали Франа обузой.

Мануэль и Лукас задумчиво кивнули.

Гвардеец указал на стол.

— За все заплачено. Давайте-ка нанесем визит тому антиквару. — Он бросил взгляд на нетронутые эмпанады писателя и священника. — Вы не будете их есть?

Лукас, который уже было направился к автомобилю, вернулся и, взяв Ногейру под руку, оттащил его от стола.

— Идем! Лучше поговори с женой, а то рискуешь умереть от инфаркта и оставить ее вдовой.

Ортигоса обернулся и бросил обеспокоенный взгляд на лейтенанта. Неужели Ногейра рассказал священнику о своих семейных проблемах?

Гвардеец пожал плечами:

— Вот как бывает… Шесть лет молчишь, а потом в течение одной недели изливаешь душу сразу двоим.

Мануэль улыбнулся и кивнул:

— Я согласен с Лукасом: поговори с Лаурой.

— Да поговорю, поговорю, черт возьми! Но это просто преступление — оставлять еду! — Лейтенант бросил последний полный жалости взгляд на эмпанады и вышел под дождь.

* * *

Улица Руа до Пан проходила рядом с церковью. Внутри магазина было очень светло, и, судя по всему, бизнес процветал. Две молоденькие продавщицы обслуживали покупателей, предлагая открытки, четки и пузырьки со святой водой паломникам. Те выглядели весьма забавно в дешевых дождевиках, напоминающих огромные разноцветные мусорные пакеты. Если не считать отдела для туристов, где продавали всякую ерунду, магазин выглядел весьма респектабельно. Пока друзья ждали владельца, которого заранее предупредили о своем визите, Мануэль бегло осмотрел витрины, но ему ничто не приглянулось.

Появился хозяин, худой человек лет шестидесяти, и направился прямиком к Лукасу.

— Добрый день, отец! Чем могу быть полезен? Ищете что-нибудь конкретное для богослужения? Мы специализируемся на подобных предметах. Даже если товара нет на витрине, он может быть на складе. А если его и там не обнаружится, мы найдем и доставим его уже к вечеру.

Священник мрачно помотал головой.

— А не достанете ли нам парочку краденых серебряных канделябров? — поинтересовался Ногейра, сунув под нос владельцу лавки мобильный телефон.

Ортигоса едва заметно улыбнулся. В Лукасе узнавали священнослужителя даже без церковного облачения, а по поведению лейтенанта сразу было видно, что он страж порядка.

Хозяин глубоко вздохнул и прижал палец к губам, умоляя говорить потише.

— Идите за мной, — сказал он, направляясь к двери в задней части магазина, которую плотно закрыл за посетителями. — Будь проклят тот час, когда я поверил этому типу и купил у него подсвечники… От них одни проблемы.

— Да, такое бывает, когда торгуешь краденым, — поддакнул Ногейра.