Откровения секретного агента

— Тебе рекомендовали жениться, — прервала она меня, — ты подыскал девушку и решил, что вот эта дурочка тебе, пожалуй, подойдет. Не может же советский разведчик бегать по бардакам. Женщина должна быть у него дома в постоянной готовности, — жестко и издевательски сказала Татьяна, и я увидел в ее глазах презрение. — Тебе надо было жениться на Лючии Скорцеску. Ты помнишь Лючию? Эта роль очень бы ей подошла. Ни размышлений, ни сомнений, зато всегда под рукой и внешность — что надо. Ты ей нравился, — закончила она печальным тоном, и я почувствовал, что мне как будто удалось выбраться из угла, куда меня загнала Татьяна своей догадкой.

— У тебя что-то было с Августой? — вдруг спросила она без всякой последовательности, по существу усыпив мою бдительность. Ее вопрос был как удар хлыстом, я даже вздрогнул от неожиданности.

— Это уже слишком! — воскликнул я горячо. — Откуда эти подозрения? — Она-таки загнала меня окончательно в угол, и мое спасение, как у волка, окруженного флажками, — идти напролом или погибнуть. Ясные упреки, что я скрыл свою связь с КГБ, и все прочее — это не главное, это так, между прочим. Главное для Татьяны, а это я безошибочно понял, было ли что у меня с Августой? Как и для всякой женщины с эмоциями и ревностью, сейчас для Татьяны важно было выяснить, воровала ли Августа любовь, которая безраздельно принадлежала ей, законной жене.

Нет, тут тебе меня не поймать, открещусь от любых подозрений. Потом, это подозрения и не больше, подозрения еще не факты.

Я оскорбленно молчал, затягивая паузу, пусть выскажется, тогда я смогу рассеять ее подозрения.

— Пару раз за обедом она очень нежно коснулась твоей руки, — заметила почти равнодушно Татьяна. Но меня этим равнодушием не провести, я расценил это как пробный шар.

— У нее такая привычка, — также равнодушно парировал я. — Она всегда трогает за руку, может даже провести ладонью по голове. Привычка!

— Вот только нежность в глазах — это уже не привычка, — возразила ехидно Татьяна, и я понял, что победа близка: больше ей сказать нечего, у нее на руках одни подозрения, и притом весьма слабые. Однако подозрения из чего-то возникли, их необходимо погасить в зародыше, иначе неизвестно, чем все это кончится. И я решил: никаких контактов втроем! Береженого Бог бережет! — Я согласна ехать вместе с тобой, — неожиданно сказала Таня и поцеловала меня в губы. В эти секунды во мне вспыхнула к ней любовь и нежность. Я страстно желал ее, как никогда раньше. В первый раз я понял, что удовлетворил собственную жену и был несказанно этому рад.

* * *

Когда я пришел на работу, в конторе царила мрачная атмосфера. Здесь находились все, кто не был занят в смене. Аркадий сидел в кресле и своим тяжелым взглядом придавливал всех к стульям, поглядывая на чекистов, словно выбирая, в кого бы первого ему вцепиться. Не найдя жертвы, негромко прорычал:

— Распустились, какая-то старуха их провела! Стая бездельников. Хлеб жрете дармовой! Гнать вас надо взашей! — Он сделал паузу и уставился в угол. Я тихо спросил Игоря, что случилось. Аркадий услышал и ехидно подхватил: — Вот, вот расскажи ему, как вы, два профессионала, оплошали перед восьмидесятилетней старухой. Ну, давай, рассказывай! Он молодой, пусть послушает!

— Нас вызвали отследить старуху. Пока она сходит в магазин, специалисты должны были открыть дверь и провести тайный обыск на предмет наличия антисоветской литературы в доме. Мы с товарищем Ткаченко ее упустили, она вернулась домой, — начал монотонно и коротко закончил грустное повествование Ильин. Видно, воспоминания об этом позоре не доставляли ему радости. А главное, я не понял: застукала старуха в квартире специалистов или нет?

— Плохо рассказываешь, очень уж скромно и скучно, а надо красочно, — не унимался майор, начиная распаляться, и добавил пару непечатных слов, правда, непонятно в чей адрес: то ли старухи, то ли профессионалов.

— Она плетется, плетется, в витрины заглядывает, — снова начал, но с раздражением, свой рассказ Игорь. — Андрей говорит, пойду, мол, куплю сигарет. Он пошел к киоску, я попил воды, купил пирожок.

— Купил пирожок и с Красной Шапочкой поразвлекался, — ехидно вставил Аркадий.

— Чего там поразвлекался? Спросил, не пойдет ли со мной в кино, — с обидой возразил Ильин. — Ну, пока мы с ней беседовали, пришел Андрей и спрашивает: «Где старуха?» А старухи нету. Андрей в магазин — посмотреть, а я прямиком к квартире. Гляжу — старуха через двор ковыляет к своему подъезду. Я взлетел на шестой этаж, звякнул в дверь, говорю ребятам: «Старуха идет». Через пятнадцать секунд их уже в квартире не было, дверь заперли, а тут и старуха появилась. Вот и все!