Отмычка

Но уже на самой границе Энши зацепился за чужой голос, вздрогнул, потянулся сознанием прочь из вязкого переплетения мира. Уж слишком резкими и неуместными оказались догнавшие в спину слова:

— Слышь, Ра, Энши, или как тебя там? Ты вроде как Бог, а я вроде как молюсь. Может, ответишь? Я в полном дерьме, чтоб ты знал. Не помешает парочка чудес или хотя бы благословение.

Вопреки сказанному, голос Рика звучал спокойно. Даже с усмешкой.

Энши внутренне вздохнул, ощутив, как по другую сторону так же вздохнуло оставленное пустышкой тело, и вместо безымянных нитей Изнанки потянулся к той, что вела к первому из новых магов.

* * *

Живот болел. Ноги болели. Руки… нет, не болели — давно затекли от слишком сильно стягивающих запястья веревок. Если так пойдет дальше, простым насморком Рик не отделается. Может, обрадовать всех восьмерых стражников, что подпалить кого-то он может и так?

Рик вообще не понимал, почему он до сих пор сдерживался. Какое-то шкурное чутье твердило «не надо», да и жил ещё в голове приказ не убивать.

Вернее, совет.

Совету божественной сущности лучше следовать в точности, и Рик честно следовал. Держался за это как мог. Ведь пока он играет верную пешку — больше шансов, что хозяин о ней не забудет.

Ноги только вот-вот откажут, и доблестной страже придется тащить малоспособную к самостоятельным действиям тушку.

Ровный тоннель, наконец, сменился лестницей. Рик ожидал увидеть рассвет — серый, если помнить о паршивой погоде, — но вместо этого почуял навязчивый запах дешевых факелов.

— Надо же. Я уж думал, состарюсь.

— Шагай, скотина, — со знакомым дружелюбием отозвался один из стражников. Бить, правда, не стал. Понимал, зараза, что в этом случае заключенного и правда придется тащить на себе. Лишний груз под конец смены местных молодцов совсем не радовал.

Как назло, вместе с лёгким чадом факелов носа коснулся сомнительный аромат обычного солдатского варева. Рику раз или два приходилось жрать полужидкость, в которой можно заподозрить что кашу, что суп. Если хорошенько порыться в вареве, из него можно было выловить пару ошметков мяса. Увы, даже это воспоминание заставило желудок требовательно заворчать.

Когда Рик понял, что находится ни много ни мало во внутреннем дворе замка, голод только усилился. Уж местную стражу должны кормить лучше, чем солдатню на отшибах.

Здесь ведь столица.

Жирная и сытая столица.

Ухоженный двор оказался неожиданно широким, скупым на украшения и прочие излишества. Это место совсем не подходило для прогулок Его Величества: ни зелени, ни арок — сплошной камень, знамёна да доска с какими-то приказами. Появившаяся из боковой арки толпа мужиков окончательно убедила Рика, что он на нижнем служебном дворе. Здесь общая столовая, вход в казармы…

Отсюда же вел прямой ход к темницам.

Император предпочитал держать самых опасных ублюдков поближе к себе. Местные камеры считались неприступными, а местные палачи — самыми умелыми. Причем слава последних гремела далеко за пределами империи Нэш. И собственная участь вырисовывалась перед Риком так ярко, что был позабыт не только насморк, но и боль в руках и ногах.

Только голод настойчиво кричал о себе, вливаясь в гомон солдатни ворчанием желудка.

Восьмерка конвоя остановилась, пропуская закончивших смену сослуживцев. Кто-то с кем-то перебросился парой слов. Как раз открылись двойные двери в столовую, давая волю и без того пропитавшим всё вокруг запахам еды.

Каким чудом Рик заметил мелькнувшую в недрах зала руну, он не скажет и сам. Сил как раз хватило на рывок в сторону услужливо распахнутых дверей. Толпа ошарашенных мужиков, в какую легко превращается солдатня в конце смены, помешала конвою, дала пару мгновений, чтобы вновь нашарить руну взглядом и призвать к себе.

Сотканная из огня закорючка привычно подчинилась, поплыла к Рику — увы, слишком медленно. Опять пришлось знакомиться мордой с полом. Местный камень не слишком отличался от камня мостовой. Рот наполнился кровью: Рик толком не понял, губу ему разбили, зубы или вовсе сломали нос. Сознание размыло усталостью, болью и холодом. Еще несколько ударов Рик попросту не почувствовал. А когда его силой поставили на ноги — понял одно: руна, тварь, ускользнула. Вон она, мелькнула над головой другого солдата прежде, чем захлопнулись двери. Форма у того была побогаче.

— Что, мразь, наелся? — дернул за волосы один из стражников, разворачивая к себе.

Рик криво ухмыльнулся:

— Компот забыли.

Следующий удар принёс за собой темноту. Так даже лучше — без мыслей и боли.

— И че? — незнакомый ленивый голос мало говорил о человеке, но Рик зацепился за него как за нить, ведущую обратно в реальность. — Целитель ему за кой? Его-личество и так кого хошь разговорит.

— Сказали, важный гость — че нам спорить? Сказали торчать тут — торчим тут. Сказали целителя — пустили целителя. Сама Лиона его латала, видал? Эту ледю на улице не встретишь. По улице такие своими двумя не ходют.

— Так я и сказал: ублюдку много чести, э?